Российская империя, состоящая из небольших государств, находится в экономическом и моральном кризисе25 лет без СССР
Поуль Фундер Ларсен (Poul Funder Larsen)
Если прогуляться по Тирасполю, столице анклава Приднестровья, на короткое мгновение можно подумать, что Советский Союз никогда не переставал существовать.
Движение на широких улицах города не интенсивно, повсюду можно видеть серп и молот, и возможные диссиденты могут ожидать визита полиции безопасности республики, которая называет себя КГБ.
В этой русскоговорящей части Восточной Молдовы, которая стала независимой с войны в начале девяностых годов, все политические силы свято верят в пророссийские лозунги.
Но в одном, по крайней мере, Приднестровье резко отличается от империи, исчезнувшей с поверхности земли 25 лет назад: в сегодняшнем Тирасполе можно голосовать за различных кандидатов.
Это было доказано в предыдущие выходные, когда Вадим Красносельский, кандидат, имеющий поддержку местных олигархов, победил действующего президента этого региона Евгения Шевчука.
Это произошло очень убедительно: Красносельский получил 62% голосов республики, население которой составляет 400 тысяч человек. В результате стал ненужным второй круг голосования, которое никем не признается — даже официальной Россией.
Смена власти не означает никаких непосредственных изменений в риторике относительно внешнеполитического курса страны:
«Я основываюсь на выборе народа, который четко заявил, что выступает за независимость и воссоединение с Россией», — заявил новый президент местным СМИ после своей победы.
Взрывные противоречия
Но за ритуальными заявлениями о вечной верности России маячат серьезные экономические и политические конфликты.
Потому что после приобретения «независимости» Приднестровье в течение четверти века сталкивается с экономическими проблемами: резко упал экспорт на восток после начала войны на Украине в 2014 году, предприятия региона значительно уменьшили свою производительность, а молодежь республики говорит «до свиданья» ностальгии по Советскому Союзу и уезжает, как только появляется возможность.
И политически положение выглядит безнадежно: российская аннексия Крыма в 2014 году четко показала, что в Москве есть амбиции по поводу территориальной экспансии. Но она также показала, что ряд очень бедных областей, которые десятилетиями ждали российского признания, могут ждать еще несколько десятилетий.
Приднестровье — не единственный пророссийский регион, вышедший из состава других государств, который в настоящее время испытывает растущее разочарование и кризис.
Абхазия, территория, поддерживаемая Россией на северо-западе Грузии, которая фактически обрела самостоятельность в девяностые годы, этим летом испытывала волнения.
В июле этого года в столице Абхазии Сухуми вспыхнуло недовольство, демонстранты, требовавшие больше демократии, взяли, в частности, штурмом министерство внутренних дел республики.
Дорогое удовольствие
Стратегия Кремля разделять и властвовать, поддерживая области, вышедшие из состава других бывших советских республик, так же стара, как и сама независимая Россия.
При сменяющихся российских президентах появление таких областей было постоянной частью внешней политики страны с начала девяностых годов.
Во время правления своего первого президента Бориса Ельцина Россия сделала упор на Нагорный Карабах, область, которая de jure является частью Азербайджана, но в действительности находится под контролем Армении. Ельцин вооружал и мятежников в Приднестровье.
Президентом был Дмитрий Медведев, когда Россия в 2008 году начала войну с Грузией и поддержала независимость Абхазии и еще одной республики, вышедшей из состава Грузии — Южной Осетии.
В Южной Осетии есть планы в начале 2017 года провести референдум о присоединении к России. Но Москва вряд ли воспользуется этим предложением. В Приднестровье такой референдум уже прошел в 2006 году. Здесь 97% населения поддержали союз с Россией.
Владимир Путин в последние годы делает упор на поддержку пророссийских сил на востоке Украины, где возникли две новые и довольно крупные республики, вышедшие из состава Украины — народные республики Донецкая и Луганская.
Но России дорого обходится поддержка всех этих самопровозглашенных республик — как политически, так и экономически.
Политическая цена — хроническое тяжелое положение практически во всех соседних государствах бывшего Советского Союза.
Такие страны, как Украина, Грузия и Молдова уже заметили последствия этой линии, в то время как другие — такие, как Белоруссия и Казахстан — опасаются, что Кремль нападет на них.
И в денежном отношении счет велик для России, которая с 2014 года испытывает экономический кризис.
Очень трудно предположить объемы российского финансирования, например, областей Восточной Украины, где население составляет более 3 миллионов человек. Но исследование, проведенное немецкой газетой Bild в этом году, предположило, что расходы составляют более миллиарда евро в год.
Источник:
