«Ансамбль им. Александрова — российское поющее оружие», — говорил, бывало, невысокий вспыльчивый дирижер Раевский
Петра Прохазкова (Petra Procházková)
Их награждают посмертно и называют в их честь улицы. Однако большей славы, чем была у них при жизни, участники военного ансамбля имени Александрова уже не приобретут. Солдаты, русские националисты, боевые представители великодержавного советского наследия, но при этом замечательные музыканты, выдающиеся танцоры и отцы семейств. Они феномен — будь то со знаком плюс или со знаком минус.
В 2012 году я сопровождала их в поездке по ряду чешских городов, где они выступали. Я провела с ними много часов в автобусах и гримерных. Некоторые из них были дружелюбными и скромными, другие — высокомерными, некоторые — подозрительными. Об одном из них женщина, которую брали с собой для глажки форм, нашептала мне, что он из специальной службы ФСБ, поэтому отсутствие слуха ему не помеха. С некоторыми, кто стал в воскресенье жертвой авиакатастрофы, мы переписывались.
Мне кажется, что в последнее время они перестали воспринимать свою работу как исключительно источник хороших заработков или просто возможность творческого роста. После оккупации Крыма российской армией, военной поддержки сепаратистов на Донбассе и военного вторжения россиян в Сирию их песни приобрели дополнительное качество. Из их высказываний, обсуждений в интернете и комментариев в СМИ я поняла, что из тех, кто в последнее время были больше эстрадными исполнителями, чем символами непобедимой российской армии, они опять превратились в гордых носителей советских традиций. И в Сирию они тоже летели, как говорилось в военном приказе, «поднять боевой дух российских солдат». Не долетели и не подняли.
Самое сильное впечатление на меня произвел невысокий вспыльчивый дирижер Игорь Иванович Раевский. Тот, который говорил об ансамбле: «Это российское поющее оружие». Старая школа. Он в отставке и не полетел в Сирию. Однако большинство из тех, кто тогда выступал в пражской «О2 Арене», было в самолете, летевшем в воскресенье в Сирию.
Самые известные хиты, «Калинку» и «Катюшу», чешские залы пели вместе с хором. По-русски. Некоторые зрители плакали. В особенности когда на сцену выбегала восьмилетняя девочка в военной форме и идеально довершала впечатление от качественного китча.
Мы любим свою Родину
Тогда я хотела обсудить с пожилыми членами коллектива их отношение к оккупации. К оккупации Чехословакии, в которой они, повышая боевой дух советских солдат, тоже приняли участие. Большинство из них сказало, что гордится своей тогдашней миссией. Так же как гордится современными миссиями.
Раевский тоже неподдельный русский патриот, зритель государственных каналов российского телевидения, как и большая часть членов ансамбля имени Александрова. Поэтому многие из них, конечно же, верили, что Россия освободила Алеппо, и они едут туда, чтобы добавить в жестокую реальность ликующих сирийцев некоторого оптимизма своими боевыми напевами.
«К вам мы ездим с особенным удовольствием: вы меня понимаете», — сказал мне четыре года назад солист Вадим Ананьев, которого прозвали Мистером Калинка. Он из тех, кто в воскресенье был в шаге от гибели, но остался дома, потому что у него родился третий ребенок. Именно он, блистательно исполнив в Ватикане песню «Полюшко-поле», вызвал слезы на глазах Папы Иоанна Павла II.
Ананьев выжил, однако выдающийся пианист Владимир Бродский был в самолете. Он резко пресекал все обвинения в идеологизации искусства, в том, что является представителем российского режима. «Мы — представители российской культуры», — говорил он мне. «Форма? Не в ней дело. Главное, умеете ли вы петь или нет, и знаете ли, зачем поете. Мы любим свою родину и пением прославляем ее».
Источник:
