Антипутинизм, как антифашизм
Филип Мемхес (Filip Memches)
Для западного истеблишмента Дональд Трамп — настоящий антигерой. Составленный защитниками такого подхода (в частности, сторонниками глобального капитализма, системными левыми силами, последователями мировоззренческого либерализма и идеологии мультикультурализма) список грехов победителя президентских выборов в США весьма внушителен.
Не будем даже говорить о его эпатажной озлобленности или насмешках над политкорректностью. С польской перспективы самое частое обвинение в адрес Трампа — это то, что он поддерживает Владимира Путина.
Но существует ли такая поддержка на самом деле? Предвыборная риторика это одно, а реальная власть — нечто другое, так что ответ мы узнаем, когда Трамп переедет в Белый дом. Однако следует подчеркнуть, что американская внешняя политика отличается динамизмом, что, впрочем, продемонстрировало президентство Барака Обамы. На первом этапе он продвигал «перезагрузку» в отношениях с Россией, а важную роль в этом процессе играла, напомню, государственный секретарь Хиллари Клинтон. Вашингтон избрал такой курс, хотя мир уже успел убедиться в том, что Путин — отнюдь не голубь. Однако позже, особенно после российской аннексии Крыма, в ответ на которую западные страны ввели против Москвы санкции, отношения Белого дома с Кремлем ухудшились.
Сейчас о прокремлевской линии политики Обамы западный истеблишмент уже забыл, зато он попрекает Трампа заявлениями, в которых политик хвалит Владимира Путина. В Польше такого рода обвинения пресекают любую дискуссию: Путин стал на Висле воплощением абсолютного зла, зачастую его сравнивают с Гитлером (называя «Путлером»).
Столкновение интересов
В действиях российского президента можно, разумеется, найти аналогии с тем, что делал лидер Третьего рейха. Например, аннексию Крыма провели таким же «мирным» способом, как аншлюс Австрии. На это обратил внимание российский историк Андрей Зубов, поплатившись за свои слова увольнением из Московского государственного института международных отношений.
Но даже такие сходства не позволяют приравнивать Путина к Гитлеру. Россия второго десятилетия XXI века — это совсем не та реальность, что 30-е годы прошлого столетия в Германии. Путинский режим, действительно, авторитарен, а российское общество позволило одурманить себя имперскими лозунгами («крымнашизмом»). Но говорит ли такое положение вещей о появлении чего-то напоминающего нацистскую диктатуру?
Будем откровенны: в постановке знака равенства между Путиным и Гитлером главное — неверное отображение ситуации. Важен пропагандистский эффект, то есть дискредитация политика, которого назвали врагом.
Западный истеблишмент провозгласил Путина врагом, конечно, не на пустом месте: преследования оппозиции, резня в Чечне, нападение на Грузию, конфликт с Украиной говорят сами за себя. Все эти грехи служат Западу предлогом для того, чтобы выставить российского президента политиком, воплощающим в себе абсолютное зло, тогда как раньше они не были препятствием для перезагрузки. Между тем напряженность между Западом и Москвой — это не отражение борьбы добра со злом, а лишь столкновение разных интересов. Одновременно можно обнаружить параллель между тем, как западный истеблишмент оценивает в пропагандистской сфере Путина, и явлением, которое называют «reductio ad Hitlerum». Речь идет о специфическом механизме дискредитации политических противников. Reductio ad Hitlerum — это поиск малейших общих черт кого-то, кого стараются очернить, с диктатором Третьего рейха. Этот метод можно проиллюстрировать следующей формулой: если в какой-то не относящейся к прошлому теме кто-то высказывает идеи, сходные с позицией Гитлера (например, говорит о необходимости антиникотиновых кампаний или строительстве автострад), значит, он нацист.
После Второй мировой войны reductio ad Hitlerum стало в Польше эффективным пропагандистским орудием против Проклятых солдат (участники антисоветского вооруженного подполья в Польше в 1940-1950-е гг., — прим.пер). Коммунисты говорили так: раз они хотели свергнуть народную власть, значит, они были фашистами, поскольку она установилась благодаря победе Красной армии над фашизмом. То, что до 1941 года Сталин сотрудничал с Гитлером, стало запретной темой уже раньше. Память о прошлых союзах следовало стереть, как в «1984» Оруэлла.
Reductio ad Putinum
Сейчас, в свою очередь, мы имеем дело с reductio ad Putinum. Чтобы оказаться записанным в ряды «русских агентов» или пропутинских политиков, в Польше остаточно высказать по какому-то вопросу суждение, совпадающее с мнением президента России, а одновременно расходящееся с мнением западного истеблишмента.
Путин с самого начала своего президентства проводил политику «вставания с колен», возвращения России сильной международной позиции, которой обладал СССР в период холодной войны. С одной стороны, на нее работает конфронтационный курс в отношении Запада: напоминания о своей «сфере привилегированных интересов» (как в случае Украины), оспаривание американского лидерства в мире и опровержение идеи, что либеральная демократия — это система, которой нет альтернатив. С другой стороны, пропагандируется фальшивая картина истории, в которой Россия якобы всегда играла исключительно положительную роль.
Другой аспект — тема однополых брачных союзов. Западный истеблишмент продвигает ее, считая, что гомосексуальные пары должны получить те же права, что и вступающие в брак гетеросексуальные пары. В свою очередь, президент России выступает против таких тенденций, говоря о необходимости сохранения моральных и общественных норм, которые хочет низвергнуть западная культурная революция. В 2013 году Путин подписал закон, запрещающий пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений, и стал в итоге не только одним из главных врагов движения ЛГБТ, но и удостоился критических замечаний от самого Обамы.
Конечно, эти направления политики Путина могут вызывать вопросы. «Великодержавный патриотизм» служит в первую очередь пропагандистским средством, призванным консолидировать россиян против Запада и оправдывать авантюризм Москвы на международной арене. Однако Кремль не заходит слишком далеко: конфликтные ситуации не исключают заключения выгодных экономических договоров. В свою очередь, притеснение сексуальных меньшинств может быть продиктовано не столько заботой президента России о нравственности соотечественников, сколько популистским потворством тому, что большая часть российского общества до сих пор не принимает западные новинки в сфере морали.
Невзирая на все эти оговорки, если какой-то западный политик (а Польша тоже принадлежит к западному политическому, военному и экономическому сообществу) решит подвергнуть критике систему функционирования Европейского союза, внешнюю политику Обамы или культурную революцию, которая движется к тому, чтобы дать однополым парам права, которыми пользуются гетеросексуальные союзы, он может почувствовать, что такое reductio ad Putinum, на своей шкуре. Ярослава Качиньского (Jarosław Kaczyński) неоднократно называли сторонником Путина, хотя он не питал иллюзий по поводу российского президента уже тогда, когда те, кто выдвигает сейчас обвинения в адрес председателя «Права и Справедливости» (PiS) (представители сегодняшней оппозиции и публицисты популярных леволиберальных изданий), восхищались американской политикой перезагрузки с Кремлем.
Двойной шантаж
Может сложиться впечатление, что даже если сравнение Путина с Гитлером неправомерно, то антипутинизм стал антифашизмом нашего времени. Если сотрудничество Сталина с Гитлером стало после 1941 года в коммунистических странах табуированной темой, то сейчас западный истеблишмент делает вид, будто он никогда не сотрудничал с Путиным. Конечно, история повторяется в виде фарса, поэтому проводя такие аналогии, следует сохранять пропорции.
Следует также задуматься, кому выгодны две, казалось бы, противоречащие друг другу, картины мира: западная и кремлевская. Первая изображает Путина воплощением абсолютного зла (вторым Гитлером), а истеблишмент «свободного мира» — поставщиком прав человека, либеральной демократии и прочих политических благ. На второй картине мы видим президента России в роли защитника суверенитета государств и консервативных ценностей, а такие политики, как Обама или Хиллари Клинтон, предстают там как лидеры нового колониализма и поборники всеобщего разложения.
Пользу из двух этих картин извлекает как Путин, так и западный истеблишмент. Обе стороны используют один и тот же аргумент: кто не с нами, тот против нас. Это своеобразный шантаж, который используется в том числе против польских политиков, особенно тех, кто находится сейчас у власти. Западный истеблишмент (расхождения в рядах которого, впрочем, усиливаются) выступает против Путина по самым разным причинам. Часть этих причин, как необходимость укротить имперские аппетиты Кремля, пересекается с интересами Польши. Другие, как вопрос прав сексуальных меньшинств, — нет. Польские национальные интересы требуют разделять эти две сферы и избегать вступления в чужие игры. В том числе в контексте перемен, которые может принести президентство Трампа.
Источник:
