То, что одному человеку кажется хламом, который просто жалко выбрасывать, для другого может быть незаменимой вещью.
Зайдя в проходную Научно-исследовательского института дальней радиосвязи, которая кроется за вывеской «Пельменная» на фасаде мрачного серого здания, предъявляешь документы охране и оказываешься на территории типичного полузабытого богом и государством завода. В таких местах соседствовать может все что угодно: офисы, узбекские кафе, модные тату-салоны, вьетнамские склады и маленькие фабрики. Каждую среду и субботу здесь царит небывалый ажиотаж – у проходной собирается очередь самого разного народу, устремившегося на «Свалку». Внутренний двор, брутальные черные указатели, тяжелая серая дверь, затем еще одна – налево, затем прямо и по лестнице на второй этаж. Если перед вами оказались холодильники, вы пришли по адресу.
В просторном помещении собраны мебель, посуда, техника, книги, игрушки, виниловые пластинки, аксессуары, одежда. И все это с легким налетом фрик-шоу – в желтом вечернем свете карусель с лошадками, бахрома из пленки и гамаки вкупе с большими кучами одежды выглядят довольно экстравагантно. Сегодня день без ярмарки, поэтому почти нет людей, только сотрудники перебирают вещи, а между полок сиротливо бродят несколько человек, приглядевших что-то в интернет-магазине.
Суть проекта сводится к тому, что человек может разом избавиться от всех ненужных вещей, не выбрасывая их и в то же время не тратя время на пристраивание каждого предмета по отдельности, рассказывают основатели проекта Алексей Баринский и Дмитрий Уханов, а 70% выручки от продажи отправится на благотворительность.
Как вам в голову пришла идея делать бизнес, продавая то, что другие люди готовы отдать бесплатно?
А.: Проект существует чуть больше года, мы стартовали в конце сентября – начале октября прошлого года втроем: я, Дима и моя жена Ира. Все началось с того, что мы с Димой взялись за проект разработки платежного терминала нового поколения, в рамках которого должны были переехать в США. Начали собираться, вывалили с Ирой все вещи, отобрали то, что хотели взять с собой, и осталась огромная гора: велосипеды, гитара «гибсон» 80-го года, сувениры, мебель. Каждую вещь фотографировать, выкладывать в интернет, потом рассказывать, как доехать, встречаться… Я тогда на эту кучу посмотрел и подумал: дал бы мне кто-нибудь за нее тысяч 10 рублей, как родного обнял бы.
Но, поскольку ничего подобного не было, пришлось делать все самим, распродали за 80 тысяч. Я приезжаю на работу, рассказываю об этом Диме, а он как раз тогда ремонт делал. И мы подумали, что было бы здорово сделать такой сервис, чтобы люди приезжали и забирали разом все ненужные вещи, кроме мусора. Дали пост на «фейсбуке», купили симку, создали адрес электронной почты. В первую же неделю у нас было больше четырех тысяч репостов, и мы набрали около тысячи заявок.
ТАКЖЕ ЧИТАЙТЕ Смертельная мода: как на нас влияет наша одежда
В итоге мы с чудовищными усилиями нашли склад (сначала на АЗЛК), людей, машины, деньги, чтобы это все завертелось. Через две недели нам позвонили ребята и сказали, что у нас проблема – слишком много вещей. Я впервые такое увидел – представьте себе 300 кв.м., от пола и докуда видно лежат вещи, и для прохода оставлены небольшие ходочки. Там было все: телевизоры, кастрюли, шкафы, книги, посуда…
С утра в субботу я еду на склад и не понимаю, что происходит – от метро тянется непрекращающаяся очередь людей к нам, и обратно такая же с мешками. Пришло 1300 человек
Это был огромный спрос со стороны людей, которые хотят отдать, а как было с теми, кто хочет купить?
А.: Изначально мы себе представляли, что будем все продавать через интернет, не ожидали такого объема. И тут одна из наших сотрудниц говорит – давайте сделаем барахолку по типу гаражной распродажи. Мы все сделали, на открытии решили устроить праздник – диджей, шампанское… И в итоге вообще ничего не получилось – пришло 50 человек, заработали 30 тысяч рублей. Расстроились ужасно. А потом сотрудница говорит – надо делать по-другому. Во второй раз все было проще: что-то лежало на диванах, что-то расставили на полках, чуть ли не коробки не распакованные оставили стоять. И вот с утра в субботу я еду на склад и не понимаю, что происходит – от метро тянется непрекращающаяся очередь людей к нам, и обратно такая же с мешками. Пришло 1300 человек, к нам даже администрация завода заходила узнать, чем мы тут занимаемся. Так барахолки стали нашей новой традицией.
Кто основная аудитория проекта?
У нас можно торговаться. Это веселый момент, он даже не столько про деньги, сколько про атмосферу. Поэтому цена – это предложение поговорить.
А.: Она делится ровно на три части. Первая – это незащищенные слои населения: пенсионеры, студенты, временные рабочие. Те, кому нужна недорогая одежда. Вторая часть – это охотники за чем-то. Есть один товарищ, который ищет редкую посуду, есть коллекционеры книг, электроники и так далее. Третья часть людей – это те, кто приходят не столько за покупками, сколько за атмосферой блошиного рынка. Покопаться, найти что-то из детства, потому что здесь можно собрать реквизит для нескольких эпох. Кстати, одна из категорий, которая у нас закупается, – это реквизиторы для кино и театров, которые у нас, как правило, целиком берут обстановку.
Как вы определяете цену на вещи?
А.: На единичные вещи мы делаем анализ аналогичных продаж в интернете. А массово мы этого не делаем. Наш принцип – за сколько я сам бы это купил. Ровно такую цену и назначаем. Плюс у нас можно торговаться. Это веселый момент, он даже не столько про деньги, сколько про атмосферу. Поэтому цена – это предложение поговорить.
Люди, которые отдают вещи, получают какое-то вознаграждение?
А.: Безусловно. У нас есть модель оценки вещей, она чуть более сложная, чем по размеру кучи или по весу. Условно – большой ашановский пакет посуды стоит 200-300 рублей.
Д.: У нас есть описание на сайте, мы специально сделали его открытым. Некоторые люди звонят, ожидая, что их вещи будут выкуплены за рыночную цену. Мы рыночную цену не предполагаем, а предполагаем, что вещи человеку не нужны, он хочет от них избавиться. Мы не за вещи платим, а за то, что человек просто решил их нам отдать.
Однажды ко мне подошел на ярмарке книжник и сказал: ты должен знать, что книжка, которую я у тебя купил за 20 рублей, стоит 4 тысячи евро.
А.: Мы называем это премией за бережливость. По большому счету мы спонсируем людей за бережное отношение к вещам. Очевидно, что если у человека есть дорогая вещь, ему выгоднее самостоятельно ее продать. Наша задача в том, чтобы помочь человеку очистить балкон, который он уже лет 20 планируется освободить.
Наверняка среди отданных вещей встречаются оригинальные экземпляры. Что самое странное и интересное вам приносили?
А.: Я прямо сейчас веду переговоры – нам хотят отдать склад секс-шопа. Штучно-то эти товары приносили все время, но тут речь идет о трех палетах. Человек хочет, чтобы мы именно выкупили. Как я понял, магазин закрылся по причине того, что он не «полетел». У человека остатки на складе, то есть чистый убыток, и он хочет хоть что-то получить. А мы думаем, как это потом будем продавать, – смеется Алексей.
Были и более странные вещи, типа протеза ноги в кроссовке. Был кованый сундук-сейф 1870 года ручной работы с музыкальным замком. Он в итоге продавался на антикварном аукционе за 80 с чем-то тысяч рублей. Однажды ко мне подошел на ярмарке книжник и сказал: ты должен знать, что книжка, которую я у тебя купил за 20 рублей, стоит 4 тысячи евро. Это была не сильно старая, но очень малотиражная книга. Еще один человек, который у нас закупается посудой, тоже мне как-то сказал, что «вот этот хрустальный стакан мне вообще отдали в нагрузку, а это Бахметьевская фабрика».
Д.: Мы проверяем все вещи счетчиком Гейгера. Один раз выкинули пачку радиоактивных приборов, это были старые приборы для измерение давления, напряжения. До какого-то года, чтобы цифры и стрелки светились, делали состав с солями радия. Старые военные приборы все сильно радиоактивные. Они были целые, но если их повредить, то это опасно. Была еще посуда из уранового стекла. Такие вещи мы отправляем на утилизацию, так же как ртутные лампы.
Вам не жалко, что у вас оказываются ценные вещи, а вы их продаете за копейки?
А.: Мне кажется, что это, наоборот, очень клево. Изначально идея была в том, чтобы создать B2B-сервис, который забирает у людей все ненужные вещи и продает их профессионалам – антикварам, букинистам и так далее. То есть работа в B2C-сегменте — обычных физических продажах, — изначально вообще не предполагалась.
Д.: Мы наоборот радуемся, что люди зарабатывают – это значит, что они к нам еще придут. Мы больше заинтересованы в большом потоке, нежели в большой марже. Нам неинтересно извлекать большую прибыль из одной какой-то вещи, нам интересно извлекать прибыль из потока.
Когда ты покупаешь какую-то вещь за 100 рублей, а продаешь ее за 1000, получается, что ты барыга.
Проект уже вышел на нормальный уровень по части оборота?
А.: У нас есть цель – капитализация в миллиард. Когда миллиард будем зарабатывать, тогда будет нормальный уровень. Проект прибыльный, он самоокупается, возвращает наши с Димкой инвестиции. В этом смысле он операционно независим. Но жить только на это мы пока не можем, потому что мы любим жить хорошо.
Почему вы решили отдавать 70% выручки на благотворительность?
А.: Просто когда ты покупаешь какую-то вещь за 100 рублей, а продаешь ее за 1000, получается, что ты барыга. Мне не хочется быть спекулянтом, барыгой, мне от этого ужасно некомфортно. И мы для себя определили некую норму прибыли, которая нас устраивает – это 30%, а остальным мы готовы делиться. Когда мы начали самостоятельно направлять средства на благотворительность, мы офигели от того количества работы, которую надо сделать в смысле администрирования. Надо проверить, что это правда нуждающиеся люди, что это правда их реквизиты, что деньги идут туда, куда надо. Мы используем ресурс, который агрегирует множество разных фондов, и ты не обязательно помогаешь только старикам, или только животным, или только детям. Там участвует очень много разных проектов – это как раз то, что нам было надо. Для нас это теперь всего один платеж, а поскольку мы делаем пожертвование не от имени проекта, а от имени тех людей, у которых мы взяли эти вещи, им на почту отсылают ваучеры, куда пошли эти деньги. За прошлый год мы отправили тысяч 800. В этом году получается больше.
Следующие фото предоставлены организаторами проекта:
Как вы думаете, успешный старт проекта связан с кризисом, с тем, что людям не хватает денег на элементарные вещи?
Д.: Я думаю, что с кризисом это мало связано, потому что, по моему личному ощущению, когда в кризис падает доход, редко кто переламывает себя. Чем покупать хороший «секонд», люди скорее пойдут покупать дешевый «Китай». Те, кто покупал «секонд», продолжают это делать. Просто мы вовремя собрали все в кучу, а ненужные вещи, если порыться, есть у всех.
Нас со всех сторон стимулируют потреблять – покупать, покупать, покупать, и у тебя накапливается исходящий поток вещей. Есть вещи, которые выкидывать жалко, продавать лень, родственникам уже все раздал, что с этим дальше делать – непонятно. Есть сервис по вывозу мусора – ты заплатишь 3-5 тысяч, придет какая-нибудь машина и заберет. Есть сервисы, которые выкупают вещи. Это значит, что к тебе приедет какой-нибудь старьевщик, будет рыться в вещах, что-то возьмет, что-то нет, уйдет – и ты все равно останешься с этой кучей. А мы забираем все, кроме мусора. Что угодно – макулатуру, ванны, шкафы, технику, пластинки, книги. Ничего не отсеиваем: взяли, забрали, увезли, человек быстро избавился от этого. И второе – это в некоторой степени влияет – мы позволяем человеку участвовать в благотворительности.
Выйти из декрета
Во сколько обойдется мамин труд
Какие у вас планы на будущее?
А.: У нас уже открыты филиалы в шести городах, седьмой открывается со дня на день. В субботу еще приезжают из Владивостока чуваки. Я считаю, что за год это прорыв. Мы пришли к тому, что мы в день вывозим полторы тонны вещей, у нас есть свой интернет-магазин, барахолка, мы начали продавать оптом, у нас уже около 15 оптовых партнеров. Что касается дальнейших планов, у нас стратегическая цель – вывозить вещи либо в день либо на следующий день после заявки. Потому что сейчас грузовую машину приходится ждать около месяца. Мы для этого активно развиваем альтернативные источники доставок, теперь можно отдавать вещи через постоматы – просто приходишь, засовываешь в ящик типа камеры хранения вещи и передаешь пин-код курьеру. И мы двигаемся в сторону работы с такси, очень хотим через такси забирать вещи.
Какая судьба ждет вещи, которые вы классифицируете как мусор?
А.: В первые две недели существования проекта нас просто завалило вещами, которые невозможно продать. Все эти чудовищные чехославацкие стенки, которые разбираются только один раз, второй раз их уже невозможно собрать нормально. Никакой стоимости это, конечно, не имеет. А поскольку мы большую часть от прибыли отдавали на благотворительность, нам было очень важно из всего научиться извлекать эту прибыль. И мы вспомнили, что была идея «Дебоша».
ТАКЖЕ ЧИТАЙТЕ Как получить еду, одежду и технику, не тратя денег
У всех на работе, наверное, есть такой чувак, который выводит из себя за пару минут. У меня было с таким двухчасовое совещание, после которого я Димону за обедом говорю: знаешь, я сейчас к любому штрафу готов, но я так хочу перевернуть весь этот стол, кальян, еду эту разметать. И мы тогда подумали, что это была бы хорошая развлекуха (возможность устроить разгром, масштаб которого зависит от цены. – Прим. ред.). Мы решили попробовать, и оказалось, что не только мы так думаем. Довольно прикольная опция, когда ты можешь побыть плохим парнем без риска получить по заднице или сесть в тюрьму. Этот проект открылся через две недели после открытия «Свалки».
Мария Аль-Сальхани
Источник:
