Большое кремлевское реалити-шоуРоссия и Запад
Йиржи Пеняс (Jiří Peňás)
Недавно американский историк Тимоти Снайдер, автор прославленной книги «Кровавые земли», изложил несколько способов для тех, кто не хочет поддаваться скепсису, думая, куда (возможно) катится этот мир. В заключение своих советов он привел книги, рекомендованные к прочтению. Помимо классиков (Оруэлла, Гавела, Камю, Арендт), Снайдер указал и современного (1977 года рождения) автора — английского журналиста русского происхождения Питера Померанцева и его книгу «Ничто не правда неправда, и все возможно». Не так давно эта книга, впервые изданная в 2014 году, вышла в чешском переводе комментатора Echo24.cz Мартина Вейсса.
С XIX века смелые европейские путешественники ехали в Россию как в страну чудес, ужасов и надежд. Все зависело от их склонностей и способности признать правду. Из мнений Запада о России можно составить целую библиотеку, и это было бы занимательное чтение. Оно состояло бы из лжи, наивности и пропаганды (иллюстративный пример — Фучик и его «О стране, где завтра уже является вчерашним днем»), а также из прозрений, реализма и смелости (иллюстративный пример — Андре Жид и его «Возвращение из Советского Союза»).
Конечно, Померанцев относится ко второй категории, хотя ему особенно не нужно было прозревать, потому что никаких иллюзий о России у него, ребенка политических эмигрантов, которые в начале 80-х поселились в Великобритании, не было. Померанцев прилетел в Москву в 2001 году вскоре после учебы, отчасти чувствуя себя в России «своим», ведь он владел ее языком, а отчасти будучи иностранцем с Запада — подвидом, который в то время в России еще пользовался популярностью и уважением. Однако именно тогда эта ситуация начала стремительно меняться.
В 2000 году пост президента занял Владимир Путин, и Россия после всех топтаний, неопределенности, замешательства, а также надежд 90-х годов берет уверенный курс в собственном антизападном направлении. Появляется новая Россия нашего времени. Россия, которую невозможно описать простыми словами. Это не демократия, не фашизм, а гибрид диктатуры и анархии, мафиозное и коррумпированное государство с просвещенным и сильным государем во главе, который делает все, чтобы страна вернула себе утерянную имперскую честь. Эта идеологическая составляющая, в которой главную роль играет национализм, переплетающийся с антизападными настроениями, связана со специфическим российским образом жизни, имеющим известные диковатые черты.
Померанцев описывает их как вольность без реальной свободы, как безумный шабаш цинизма и хитрости, с которыми легче всего добиться успеха. Основную роль здесь играет медиа-структура власти, которая создает впечатление неограниченной свободы, но на самом деле жестко управляет и координирует, причем даже критика является частью вездесущего манипулирования и контроля. Путинский медиа-аппарат создал собственную политическую оппозицию и оппозиционные СМИ, которыми сам же управляет. И их влияние и значение заключаются только в том, чтобы создавать впечатление о существовании некой критики и неком контроле за аппаратом власти. Но ничего подобного нет.
Однако книга Померанцева не политологическое исследование. И не история правления Путина. Померанцев пишет репортаж из мест, куда он попал, будучи журналистом российского коммерческого телеканала (ведь он был «с Запада», так что в нем были заинтересованы), на котором в начале 2000-х занимался производством реалити-шоу, вероятно весьма сомнительного уровня, и документальных фильмов. Один из них, о российской топ-модели Руслане Коршуновой и ее загадочной смерти в 2008 году, лег в основу интересной главы о феномене российских моделей «Потерянные девушки».
То есть Померанцев в непосредственной близости видел, как современные россияне, в особенности их медиа-«элиты», мыслят, что ценят (почти ничего), чего хотят. Сначала он воспринимал Россию, как большинство нынешних скороспелых западных наблюдателей, то есть пусть и слегка варварским, но по-своему «нормальным» государством, которое движется к некоему русскому своеобразию, соответствующей форме существования. В России дикие нравы, много пьют, в некоторых своих проявлениях она жестока и неотесанна, и все же это ничем особенно не отличается от того, что можно увидеть в других местах, например на Западе. А если и не так, то в России по крайней мере не скучно. Вечеринка следует за вечеринкой, и чем она безудержней и страннее, тем лучше. На ней выступают трансвеститы и авангардные художники; магнаты и визири коллекционируют современное искусство и проводят фестивали, причем в мотокуртках и в дорогих джинсах они рассуждают о прогнившем Западе.
Померанцев сначала был увлечен, но вскоре начал замечать в российском маскараде не опьянение свободой, а «форму бреда», который лишает людей, находящихся на вершине власти, ответственности и солидарности с другими. Они превращаются в специфический вид сверхлюдей в духе Ницше только российского типа, стопроцентных циников, опьяненных возможностями, которые открывает неограниченная власть денег и нравственного вакуума. Однако этот вакуум нужно чем-то заполнить. Коммунизм ушел в прошлое или, скорее, переродился в национализм, но он сам по себе не устанавливает религиозных рамок жизни. А старой православной церкви для этого уже не достаточно, вернее, она не обеспечивает потребностей «новых русских» и нового режима.
Крайне интересная глава в книге называется «Краткая история сект в постсоветской России». В этом разделе Померанцев описывает свои реальные наблюдения в столь широкой области. Религиозное разнообразие в России крайне велико, потому что в стране, являющейся «кладбищем всех идеологий» и прошедшей через все стадии мессианского экстаза, ощущается постоянная нехватка псевдорелигиозного упоения. Дух времени в России притягивает все иррациональное и магическое. Результатом зачастую становятся разные гибридные образования, наиболее известным из которых являются, разумеется, «Ночные волки» — «байкеры, которые нашли русского Бога». Бороды, как у Беовульфа, кожаные куртки из Лос-Анджелеса и американские харлеи с иконами Богородицы и знаменем Сталина. Когда Померанцев спросил одного из лидеров волков, как Сталин сочетается с харлеем, ему ответили, что не им судить Сталина. Может, так хотел Бог.
«Ночные волки» — любимцы Кремля, Путина и его идеолога Бориса (так в тексте — прим. ред.) Суркова, портрету которого Померанцев уделил одну главу. Это слияние трона с харлеями странно, но с их точки зрения логично: стране нужны новые патриотические звезды, и большое кремлевское реалити-шоу ищет таланты. «Ночные волки», как пишет Померанцев, как раз то, что ищет руководство России. Они идеальный символ страны, в которой ценность жизни снова размывается, и которая экономически выстаивает только за счет разорения своих богатств, включая человеческие ресурсы. Вместе с тем это страна, мечтающая показать миру свои зубы, пусть даже испорченные, вокруг которых витает— дух какой-то старой темноты, вероятно, нашедшей в России свой дом.
И при всем при этом в России действительно есть нечто привлекательное, а в людях — ценное, о чем напоминают книги подобные произведению Померанцева. Только все это нужно рассматривать без иллюзий и самообмана. Поэтому, вероятно, Снайдер так рекомендовал эту книгу.
Источник:
