G20, скорее всего, разочарует
При отсутствии глобального лидерства значимых договоренностей на предстоящем саммите не будет.
Джордж Магнус (George Magnus)
На следующей неделе в китайском городе Ханчжоу, расположенном к западу от Шанхая в дельте реки Янцзы, будет проходить саммит группы стран G20. Город Ханчжоу, население которого составляет примерно 7 миллионов, имеет двухтысячелетнюю историю, а сегодня он известен тем, что в нем расположен головной офис фирмы Alibaba — крупнейшей в мире компании в области ритейла и электронной коммерции. Этот город тщательным образом подготовился к тому, что Китай считает важным дипломатическим событием.
На предстоящей встрече политических лидеров Китай будет преследовать, по крайней мере, три цели. Он хочет показать страну в благоприятном свете, а также доказать ее соответствие тому статусу, на который она, по мнению пекинского руководства, может претендовать. Пекин хочет избежать публичности при обсуждении все более острых разногласий по поводу суверенных и морских прав в Южно-Китайском море. Он также хочет поставить себе в заслугу продвижение политической повестки группы G20, включая экономические, экологические и регуляторные вопросы. Но не является ли подход Китая к саммиту G20, как говорят французы «de trop»? (фр.: чрезмерный — прим. пер.)
Группа G20, состоящая из 19 стран плюс Европейский Союз, была образована в 1999 году. Однако первая встреча в верхах состоялась только в сентябре 2008 года в Вашингтоне, округ Колумбия, — как оказалось, это произошло как раз накануне глобального финансового кризиса. Спустя год группа G20 формально заменила группу G8. Основная идея осталась прежней — предоставить форум крупнейшим экономикам мира для обсуждения и координации политики в области общих проблем. Однако при нынешних 20 членах институциональная структура сегодня стала намного более сложной, тогда как соперничество возросло, а конфликтующие национальные интересы обострились.
Группа G20 представляет собой значительно больше, чем сами встречи в верхах — существует еще сеть ее комитетов, тогда как официальные лица выполняют менее эффектную, тщательную и медленную работу по вопросам управления, составления повесток, определения политических опций и так далее. И лишь один саммит группы G-20 может записать на свой счет значительное достижение — он состоялся в 2009 году в Лондоне, когда разразившийся финансовый кризис направлял шоковые волны по всему миру. Говорят, что на том саммите члены G20 договорились относительно скоординированных стимулов, направленных на спасение глобальной экономики.
На самом деле, это было лишь упражнением по сортировке, поскольку большинство важных программ уже были в срочном порядке подготовлены и анонсированы в последние месяцы 2008 года. Группа G20 не смогла сравниться по своему значению со своими предшественницами — с группой G5 (Франция, Западная Германия, Япония, Соединенное Королевство и Соединенные Штаты) или с группой G7 (перечисленные страны плюс Канада и Италия).
Однако в течение 1970-х и 1980-х годов эти страны были связаны вместе политикой периода холодной войны, а также потребностью заниматься вопросами ускорявшейся инфляции, рецессией, возникшей из-за цен на нефть, а также проблемами, вызванными развалом Бреттон-Вудской системы фиксированных обменных курсов. В течение многих лет после 1945 года Соединенные Штаты были единственным государством, которое хотело и было в состоянии предложить лидерство и определить повестку.
Сегодня репутация Соединенных Штатов страдает от финансового кризиса, а желание Вашингтона обеспечить глобальное лидерство поставлено под сомнение многими в этой стране, не в последнюю очередь и кандидатом в президенты от Республиканской партии Дональдом Трампом. Китай стремится стать глобальной державой, но он не в состоянии предложить глобального лидерства. Недавние споры в Южно-Китайском море, а также решение международного суда в пользу Филиппин (Китай его не признает) показывают, что эта страна все еще пытается продемонстрировать в Азии свои bona fides, свои честные намерения, а о мире в целом речь пока не идет.
В сегодняшнем «многополярном» мире никто не является глобальным лидером. А без глобального лидерства саммиты G20 в последние восемь лет больше походили на пышные декорации, где есть место для пространных заявлений и коммюнике, но где не хватает содержания, имеющего большое практическое значение и поддающегося измерению.
Китай выбрал следующий лозунг для этого саммита: «На пути к инновационной, жизнеспособной, взаимосвязанной и инклюзивной мировой экономике». Кто будет возражать? Мы все хотим, чтобы инновации играли главную роль в обеспечении роста. Китай говорит от лица многих развивающихся рынков, когда он заявляет о том, что глобальные институты должны лучше отражать интересы стран, не входящих в ОЭСР.
Публично все заявляют о том, что глобальная торговля и инвестиционная система являются взаимосвязанными и нуждаются в поддержке. И существует консенсус относительно того, что самые бедные страны мира должны чувствовать себя частью этого целого и что предложенные ООН Цели в области устойчивого развития (Sustainable Development Goals) представляют собой достойное дело.
Однако провозглашение самоочевидных истин не означает, что именно так и будут развиваться события. И многие члены выражают озабоченность. В Америке президентские выборы и выборы в Сенат будут проходить в ноябре, во Франции президентские выборы и выборы в Национальную Ассамблею намечены на март 2017 года, в Германии парламентские выборы запланированы на конец следующего года. В Италии, возможно, тоже будут проведены выборы, если Маттео Ренци потерпит поражение на своем конституционном референдуме в ноябре нынешнего года. Китай сосредоточил свое внимание на том, чтобы избежать замедления экономики накануне исключительно важного (для председателя Си Цзиньпина) 19-го съезда партии, который будет проведен в ноябре 2017 года.
А стремление к уступкам и компромиссам, играющее ключевую роль при заключении сделок, также не особенно сильное. Протекционизм является ключевым фактором, вызывающим опасения в мировой торговле, плохие показатели роста на развивающихся рынках и более низкий уровень прямых иностранных инвестиций. По данным организации Global Trade Alert, входящие в G20 страны несут ответственность за значительную часть из более 4 тысяч ограничительных мер, введенных после 2009 года. Нынешние раздоры по поводу стали являются показательным примером.
Внутри группы G20 такие страны, как Китай, Япония, Южная Корея, Россия и еврозона, имели в прошлом году положительное сальдо платежного баланса в объеме свыше 1 триллиона долларов. Это 4% их ВВП, и более 8% ВВП в случае с Германией и Южной Кореей. Такого рода платежные диспропорции оказывают разрушительное воздействие на глобальную экономику и финансовую стабильность. Однако мы не приближаемся к достижению соглашения о том, каким образом страны, имеющие большой профицит, могли бы сократить свое активное сальдо в интересах мировой экономики.
И все это лишь два относительно простых экономических вопроса, тогда как существуют и более сложные геополитические разногласия, которые усугубляются из-за растущего национализма.
Когда из Ханчжоу начнут поступать сообщения о фотосессиях, а также коммюнике и заявления лидеров группы G20, мы, тем не менее, будем надеяться на приятный сюрприз и на политические инициативы, способные кардинальным образом изменить ситуацию. К сожалению, следует сказать, что существующая форма не настраивает на оптимистический лад.
Источник:
