Александр и Ядвига. Супруги не любят расставаться и стараются всегда и везде быть вместе.

Интервью с экс-участником ансамбля «Верасы» Александром Тихановичем:»Усы разрешали лишь грузинам и «Песнярам»

Известный музыкант — о своем шумном дне рождения, 40-летнем браке, обещании не употреблять крепких слов, работе с легендарным Джоном Ридом и о том, как менял внешность ради «Голубого огонька»

Имя: Александр Тиханович
Ро­дил­ся: 13 июля 1952 в Минске (Беларусь)
Карьера: Народный артист Беларуси, бывший участник ансамбля «Верасы»

Александр Григорьевич окончил духовое отделение Белорусской консерватории. В 1970-х годах был участником популярного ВИА «Верасы». В ансамбле играл на бас-гитаре и трубе, исполнял вокальные партии. Участницей ансамбля была и Ядвига Поплавская, ставшая впоследствии женой Тихановича. После победы на конкурсе «Песня-88» с песней «Счастливый случай» вместе с Поплавской создал дуэт с одноименным названием. В 1988-м вместе с женой организовал Театр песни Ядвиги Поплавской и Александра Тихановича. Сыграл главную роль в мелодраме «Яблоко Луны».

Их дочь, 35-летняя Анастасия Тиханович, пошла по стопам родителей (13 лет назад она родила им внука Ваню) и выступает на сцене.

— Александр Григорьевич, поздравляем вас с днем рождения (в июле артисту исполнилось 64 года)! Как отметили?

— Спасибо за поздравления! Знаете, я уже много-много лет традиционно отмечаю день рождения на «Славянском базаре» (концерты проходящего сейчас в Витебске фестиваля можно увидеть на телеканале «Интер». — Авт.). Мы всегда хорошо собираемся, я много кого приглашаю — друзей, коллег, ведь в Витебск в эти дни много кто приезжает. В городе есть одно артистическое кафе, вот там мы все и встречаемся. Это всегда очень шумно, весело, будто и не идут все эти годы!

— Раньше вы частенько пересекались с Аллой Пугачевой. Сейчас хоть общаетесь?

— Да, мы ведь когда-то — давно это было! — участвовали в одном конкурсе артистов эстрады, там и познакомились. Виделись потом неоднократно на съемках и всегда очень тепло здороваемся, где бы ни встретились. Кстати, в том и прелесть «Славянского базара», что он сводит нас всех на одной площадке, в том числе и с Аллой Борисовной. Она же такая женщина!

— Когда готовилась к нашей беседе, нашла интервью 12-летней давности, где вас автор описал «вечно молодым и любовью пьяным». Как бы вы сами себя описали сейчас?

— Ох, как хорошо сказано! (Смеется.) А ничего ведь не изменилось. Я себя на тот возраст, что в паспорте записан, вообще не ощущаю, и слава Богу. Да, с полной уверенностью могу признаться, что я все еще молод и еще как опьянен любовью (улыбается). Именно она дает силы и молодость.

Дурачатся. На вечеринке с дочкой Настей и Михаилом Боярским.

— Кстати, 2016 год для вас — юбилейный: вы со своей супругой Ядвигой Поплавской вместе уже 40 лет. Помните, когда впервые поняли, что Ядя — ваша вторая половинка? Или у вас чувства развивались постепенно?

— Отлично помню, что это была именно любовь с первого взгляда. К тому времени, как мы впервые встретились, я уже был более-менее популярным музыкантом. Когда в 1973 году отслужил в армии, сразу пошел играть в ансамбль «Минск», где выступали уже известные на тот момент белорусские музыканты — Валерий Дайнеко, который потом ушел в «Песняры», Василий Раинчик, которой через некоторое время стал руководителем в «Верасах». Кстати, свое патриотичное название «Минск» мы получили благодаря группе из Америки Chicago. Она играла в стиле джаз-рок, это нам очень нравилось, поэтому мы тоже начали играть в таком направлении. Но, сами понимаете, какой джаз-рок с названием «Минск» мог быть в Советском Союзе? Как только группа стала набирать серьезные обороты, кто-то написал в Минкульт гневное письмо, мол, эта музыка нам чужда, она не несет ничего хорошего. На обращение отреагировали оперативно, и нас вскоре закрыли.

Потому я как раз был в поиске нового коллектива. В это время «Верасы» уже действовали несколько лет, правда, исключительно девичьим коллективом. Все девочки учились в консерватории и были хорошими музыкантами, но со временем решили добавить и мужчин. Однажды я попал на их репетицию, и мне сразу невероятно понравилась Ядя Поплавская. Очень хрупкая, вся такая сосредоточенная… Я понял, что это она. И все эти годы доказали мне, что я не прогадал: она — мой ангел-хранитель.

— То есть пошли в «Верасы» из-за любви?

— Тогда как раз государственная филармония предложила мне поработать в коллективе народного артиста Белоруссии Виктора Вуячича — это было очень престижное предложение. Но я ответил, что хочу играть только в «Верасах». Во-первых, из-за Яди — очень хотел быть к ней ближе. А во-вторых, с таким составом мне показалось, что у нас весьма неплохие перспективы.

— Вы сразу покорили ее сердце?

— Нет, конечно. Как она сейчас говорит, сначала я ухлестывал за ее подругой, тоже девочкой из коллектива, а лишь потом — за ней. Но на самом деле я просто таким образом пытался к ней пробраться. Она же вся была в музыке, никаких парней! А потом, мало помалу, после репетиций то в кино, то в кафе. В ноябре 1976 года мы поженились.

С Александром Барыкиным. Дружили даже «палатками».

— А правда, что Ядвига вам поставила ультиматум: выйдет за вас замуж, только если вы перестанете материться?

— Чтобы вы понимали, я закончил Суворовское военное училище. И знал очень много различных анекдотов со всеми этими словечками. Ну а она относилась к людям музыкальным, высококультурным (улыбается). И да, Ядя мне так и сказала: выйду замуж, если поступишь в консерваторию и перестанешь материться! Я и сам поступить хотел, чего уж. Ну и изъясняться заодно перестал.

— Вы застали то время, когда на советском ТВ была строгая цензура: артистов заставляли менять стиль, потрясающие номера вырезали из эфиров потому, что это могло показаться инакомыслием. Вы сталкивались с такими явлениями?

— По поводу стиля было дело. Как-то заставили даже усы сбрить! Правда, это было лишь однажды, в 1976 году. Мы тогда приехали сниматься в «Голубом огоньке». И меня чуть ли не в приказном порядке заставили сбрить усы. Председатель «Гостелерадио» Лапин тогда отрезал, что с усами можно ходить только грузинам да группе «Песняры». Поскольку на кону стоял такой ценный эфир, пришлось подчиниться. Потом посмотрел запись — и себя не узнал! Вообще будто не я, а какой-то совершенно другой улыбающийся юноша. В итоге после «Огонька» ни разу в жизни усы не сбривал, как бы ни настаивали. Ну а после успеха нашей песни «Малиновка» эти разговоры вообще закончились.

Вообще, конечно, большинство запретов исходило от руководства Центрального телевидения. Снова же приведу в пример историю с «Голубого огонька». Однажды 31 декабря в газете «Правда», самой тогда уважаемой, вышла статья о том, кого можно увидеть на новогоднем телевизионном концерте. К тексту шли фотографии Софии Ротару и наши, а ниже подпись: «Сегодня вы встретитесь с этими замечательными артистами».

В итоге включаем вечером телевизор, смотрим «Огонек», а нас там нет. Тут же звоним редактору, пытаемся выяснить, что же произошло. А он нам объясняет: «Представляете, во время контрольного просмотра один из членов комиссии, которая принимала программу, заметил у вас за спиной шестиконечную звезду». Оказывается, там блик пошел от осветительного прибора, и на пару секунд действительно в кадре появилось что-то наподобие звезды. И поскольку это все выяснилось на контрольном просмотре, а значит, непосредственно перед выходом в эфир, перемонтировать уже было ничего нельзя, попросту не хватило бы времени. Потому нас вырезали из программы полностью. Как же это было досадно!

— Вам удалось поработать вместе с Дином Ридом — в свое время его Bella Chao звучала из каждого радиоприемника. Что сейчас вам вспоминается из вашего общения больше всего?

— Замечательное было время! С одной стороны, все было очень сложно, но с другой — мы могли проходить мастер-классы у зарубежных звезд, которые учились в Голливуде. Так нам и удалось поработать с Дином Ридом. Это было в 1979 году, наш коллектив ему подходил по количеству музыкантов и инструментальному составу. Наша группа аккомпанировала ему во время гастролей на БАМе, позже мы ездили с ним на большие гастроли. Это все было на таком энтузиазме, слов не передать: жили в каких-то палатках, странных местах, разбитые дороги, по которым мы постоянно переезжали. Были и кассовые концерты — в Москве, Минске, Киеве. Еще мы принимали участие в кинофильме «Я желаю вам счастья», который он снимал как режиссер, а также играл главную роль.

Сейчас чаще всего вспоминаю одну историю, особенно в свете того, что недавно перенес травму — трещину ребра. Как-то на съемках в Улан-Удэ Дин упал с лошади и сломал два ребра. А вечером этого дня у него был концерт, и он даже не подумал его отменять. Он вышел на сцену, не забыв гитару наперевес — это же так тяжело… Все, кто знал о травме, были в шоке! Он играл, пел, пританцовывал, будто ничего с ним не произошло. А в перерывах между песнями кто-нибудь из зрителей обязательно подходил и обнимал его. Это дикая боль, но Дин прекрасно владел собой, и в зале никто ничего не заметил. Он поворачивался к нам, было видно, как слезы выступают на его глазах, а потом поворачивался обратно и снова расплывался в улыбке.

На сцене. Радуют публику своими песнями уже много лет.

— А каким Рид был вне сцены?

— Очень рисковым и всегда в строю. Помню, как на съемках он сам исполнял сложнейшие каскадерские трюки — въезжал на мост на мотоцикле и такое вытворял на высоте 50 метров! Правда, пока Дин исполнял трюк, наш оператор лез наверх, цеплялся ногами за перила и снимал вниз головой — это, согласитесь, тоже тот еще экстрим.

Что касается «всегда в строю»: во время сплошных переездов и перелетов, во сколько бы мы ни приехали — в два часа ночи или в четыре утра — он всегда вставал ровно в восемь и браво шел на пробежечку. После этого садился, надевал очки и записывал свои впечатления. Он часто шутил, что если его соотечественник Джон Рид (известный американский журналист. — Авт.) написал «10 дней, которые потрясли мир», то он просто обязан написать о своих приключениях — «19 дней на БАМе, которые потрясли Дина Рида».

Вообще мы с ним очень сдружились, потом я приезжал к нему в Германию в гости. Он был невероятно храбрым, даже отчаянным, и в то же время сентиментальным.

— Вас послушать — одна жизнь на чемоданах. Как умудрялись выдыхать в таких условиях?

— Старались хоть как-то совмещать приятное с полезным. Например, однажды мы отправились в круиз, где было очень много артистов, все выступали. А помимо работы мы устроили себе пиратскую вечеринку — занятно тогда провели время с Мишей Боярским! Главное, мне кажется, стараться получать от этого удовольствие и не превращать все в рутину даже спустя десятилетия.

— Также вы выходили на одну сцену с Леонидом Утесовым — исполняли даже вместе одну песню. Сейчас он — человек-легенда. Какое у вас самое яркое воспоминание о нем?

— Мы пели с ним песню «А людям песня так нужна, как птице крылья для полета». Такого маленького роста человек и столько сделал для Советского Союза, для наших людей и мира! Как-то он был председателем жюри на конкурсе эстрады, в котором мы участвовали. Там было несколько туров, и заключительный проходил в Театре эстрады в Москве. Помню, был такой момент, когда Гена Хазанов читал миниатюру «Кулинарный техникум», и Леонид Осипович во время этого потихоньку начал со смеху сползать с кресла. В итоге он просто упал, да так, что его поднимали. Он был человеком очень тонким, обаятельным, мудрым. Каждая фраза, которую он произносил, всегда вызывала бурную реакцию у людей.

Крепкий брак. Выдержал все испытания и жизненные штормы.

— Через ваш совместный с Ядвигой продюсерский центр прошла группа «Ляпис Трубецкой». Сейчас, несмотря на свои разлады, музыканты прекрасно себя чувствуют, у каждого отличная карьера. Как считаете, именно вы помогли группе выстрелить?

— Когда мы решили с ними работать, они уже были достаточно известными в Беларуси. Тогда у нас был один проект, который мы вели вместе с центральным телевидением. Мы приглашали туда самых популярных звезд — Юрия Антонова, Андрея Макаревича, «Ногу свело». Мы снимали передачу в Беларуси, а потом присылали ее в Москву. Ее показывали не только по центральному телевидению в России, но и по спутнику в 126 странах мира.

«Ляпис» тогда был очень интересен белорусам — как раз вышла их знаменитая песня «Ты кинула». Мне они очень понравились, я предложил их снять, ведь это было оригинально и ново. В итоге мой выбор одобрили, и я их позвал на съемки. Они согласились, правда, опоздали на полтора часа, за что я им навешал, а они мне ответили в том же духе. Короче, мы их сняли, группу показали в этой передаче, и после эфира они стали невероятно популярны и в других странах. Ничего удивительного — они были интересны молодым, и благодаря нам о них узнали за пределами Беларуси. Мне приятно, что мы им как-то помогли.

Сейчас они разделились: Сережа (Сергей Михалок, экс-лидер группы. — Авт.) — отдельно, остальные — отдельно. Тогда они мне, безусловно, нравились, что сейчас — сказать не могу.

— После того как вы ушли из группы «Верасы», прошло уже немало времени — целых 30 лет. Не жалеете, что приняли тогда такое решение?

— Вы знаете, не жалею. Как было бы, останься я в группе, никто не знает. А так мы с Ядвигой не стоим на месте, развиваемся, постоянно пишем новые песни. Да, у нас есть проверенные хиты, которые так любит и ждет публика, но есть и композиции, на мой взгляд, посильнее  — из числа новых. И я очень рад такому раскладу.

Источник: www.segodnya.ua