Из «адвокатов» в прокуроры?
Владимир Скачко
Если Сейм Польши примет эти два постановления, то у польско-украинской дружбы, которая зиждилась в значительной мере на русофобии и идее общей борьбы с Россией («за нашу и вашу свободу»), может случиться начало конца. Официального. Сейм может ответить на призыв польского же Сената (верхней палаты парламента) и одним актом признать Волынскую резню 1943 года «геноцидом поляков», осуществленным, разумеется, украинцами из ОУН-УПА. Второй документ установит 11 июля ежегодным Днем памяти жертв этого самого геноцида.
И тогда Польша из признанного «адвоката Украины в Европе» фактически автоматом станет ее «прокурором», признающим, что в Киеве окопались неонацисты. У власти и около нее. Стыдливые подчас, завуалированные и скрывающие свое нутро, но зигующие по любому поводу, прикрывающие разгул воинственного неонацизма, использующего как символику и атрибутику, так и приветствия фашиствующих нациков — пресловутую речевку «СУГС! — СНСВ!». И два постановления Сейма откровенно покажут, что Польше именно с такой Украиной — не по пути.
Официальный представитель правящей власти, вице-премьер Польши по иностранным делам Ян Дзедзичак откровенно передал «привет» Киеву на встрече с потомками тех, кто выжил и бежал из Волыни (Всходних Кресов): Украина не должна строить свою идентичность на тождественности бандеровщине и на любых заимствованиях из нее, ибо это оскорбляет поляков и напоминает им о пролитой крови невинных. «Да» для желто-голубой Украины, но не для черно-красной Украины», — сказал пан Дзедзичак, прямо говоря, что черно-красный флаг бандеровской ОУН неприемлем и правящая в Польше партия «Право и справедливость» («ПиС») «не будет толеранствовать» возрождению и потворствованию неонацизма бандеровского толка.
А именно построение Украины с активным использованием бандеровского наследия является сегодня постевромайданным мейнстримом по многим показателям. И дело не только в лютой практически зоологической ненависти к России, русским и всему русскому, но возрождении бандеровской «триады» извечных украинских «ворогив» — «москалив, жидив и ляхив» (русских, евреев, поляков). Именно их «мочить из шмайсера», если вы помните, еще при Викторе Ющенко предлагал лидер партии «Свобода» Олег Тягнибок. «Свободовцы» были одной из главных движущих сил «евромайдана-2014», положили за его победу два десятка своих боевиков и активистов и с открытыми клювиками ждали мзду и благодарность. Но внешние кураторы госпереворота на Украине, чтобы избавиться от таких «демократов», пятнающих «светлый лик майдана», приказали прокатить «Свободу» уже через полгода после торжества «рыволюцийи гидносты» — на парламентских выборах-2014. Со свистом и по принципу «неонацист сделал свое дело, неонацист может уйти». Но бандеровщина во всей своей красе и многообразии все равно пошла гулять по Украине и уже даже в виде памятников и улиц имени Степана Бандеры перешагнула на Левобережье. Вершиной этого дела стало переименование в Киеве Московского проспекта в проспект Бандеры.
И польское сердце, обращенное к памяти и тоже инфицированное собственным, польским, национализмом, не выдержало — среагировало небывалым ростом украинофобии. Украинские бандеровцы, продвигая своего «фюрера», переиначили постер с речевкой о Сталине на новый, бандеровский лад: «Бандера — это зеркало. Каждый видит в нем себя: националист — националиста, патриот — патриота, фашист — фашиста, а сволочь и мерзавец видит в нем сволочь и мерзавца». Дескать, сами вы фашисты. Поляки однозначно увидели в Бандере не себя, а украино-фашиствующих мерзавцев и сволочей, которых надо клеймить и клеймить.
Что же может случиться после голосования в Сейме 19 июля, если оно состоится? Во-первых, сохранится статус-кво. Сейм опять может отклонить предложения, и тогда проблематика снова будет загнана под спуд. Тема преступления украинских нацистов никогда не уходила из польской жизни, но ее искусственно давили то польские коммунисты, то демократы ради дружбы против России и похода укров в Европу, на котором Польша неплохо «адвокатствовала», выбивая из ЕС и США себе бабло за «отрыв Украины от совка и России». Но с началом нулевых III тысячелетия, когда на Украине во власти утвердили диоксинового «мессию» Виктора Ющенко, и случился первый всплеск необандеровского неонацизма. Тогда впервые на высокий политуровень вышла идея признать Волынскую резню геноцидом поляков руками украинцев.
С провалом Ющенко заглохла и идея геноцида. Возрождаться она начала с новым всплеском бандеровщины. Известно, что в 2013 году польский Сейм уже отказывался назвать Волынскую трагедию «геноцидом» поляков и не поддержал поправку группы депутатов об установлении 11 июля Днем памяти жертв Волынской трагедии. Но в Сейме, например, сегодня, кроме обращения Сената, зарегистрированы еще два проекта относительно 11 июля — их ранее представили депутаты от партии «Кукиз’15», правящей партии «Право и справедливость» («ПиС») и оппозиционной Польской крестьянской партии. Все проекты в той или иной степени говорят, что «организованное и массовое измерение Волынского преступления имеет характер этнической чистки и геноцида».
Так может случиться и 19 июля: прагматичные поляки все взвесят и не захотят терять такого ценного союзника по русофобии, как Украина. Бороться будут две течения: что страшнее — «империалистическая Россия» и «неонацистская Украина». И у той, и у другой идеи есть свои сторонники и противники. Поэтому можно сказать и попроще: победит страх перед Россией или все же польское ментальное возьмет верх над политической целесообразностью и искусственными наслоениями, ею порожденными. Известно же, что «гоноровые» поляки в массе совей интуитивно русских боятся, а украинцев презирают как что-то, что могло быть в составе Речи Посполитой, но взбунтовалось и ушло в Россию еще при Богдане Хмельницком. Русофобия и украинофобия — это два вида ксенофобии, явления уродливого и одинаково недостойного, но презрение к украинцам, что греха таить, приобретает подчас чересчур уж унизительные, уродливые и обидные формы.
Поляки ведь и слышать не хотят, что:
а) они сами поддержали взращенное Австро-Венгрией «политическое украинство» — механизм борьбы с русским влиянием в регионе в XIX — начале XX веков;
б) украинский террор против поляков (1918-1947), вершиной которого стала кровавая Волынская резня, развязанная бандеровцами, да и возникновение и деятельность самого Бандеры сотоварищи — это страшный ответ на «пацификацию» и подавление украинства в составе второй Речи Посполитой (1918-1939);
в) антипольская агрессивность украинцев — это объективно ответ на неприемлемое для тех, кто считает себя украинцами, польское ментальное и в высшей степени высокомерное и пренебрежительное неприятие их и непризнание за ними всяческих прав, в том числе и на создание собственного государства;
г) поляки ответили на Волынскую резню… резней украинцев. Подпольная националистическая Армия Крайова (АК) начала ответные и аналогичные акции уже осенью 1943-го на той же Волыни, а весной провела акции возмездия против украинцев юго-восточной Польши, где до 30% населения были этническими украинцами. Было уничтожено от 15 до 20 тысяч человек. Тоже только за то, что те — украинцы.
Во-вторых, Сейм признает геноцид и установит день памяти его жертв. И тогда между двумя государствами может возникнуть то же извечное и неизбывное противостояние, как между Турцией и Арменией. И по такому же поводу — признанию/непризнанию турецкого геноцида армян в годы Первой мировой войны. Этот спор Анкары и Еревана сегодня раскалывает частично и весь остальной мир. Каковы будут последствия украинско-польского геноцидного противостояния, и предсказать сейчас сложно, учитывая, например, то, что польские и украинские диаспоры, как и армянская, есть во многих странах мира, включая и геополитических «первачей». Появится еще один разворошенный гнойник, из которого изуверско-каннибальская вонь будут заглушать историческую память и страдания людей. И мертвых, и живых, увы.
В-третьих, Сейм все признает, но Запад надавит на Варшаву и Киев. И заставит первую унять прыть, а второго — проглотить обиду. Ради «высшей цели» — все той же «борьбы с российской агрессией». Русофобию опять сделают тем политическим и психоэмоциональным цементом, который и объединяет поляков и украинцев за все время их совместной «борьбы с империей». Целесообразность опять перевесит и загонит под сукно все бурлящие эмоции. И это будет не решение проблемы, а откладывание его на неопределенное время. До нового всплеска либо польского, либо украинского национализма, либо чрезмерного маразмирования того или иного, либо появления третьего игрока, который заново засунет в гнойник свою провокаторскую палку…
Украинские политики, сосредоточенные в Верховной раде, попытались было упредить голосование в Сейме 19 июля и даже подготовили два документа — заявление по поводу призыва Сената Польши о геноциде к польским депутатам и постановление об утверждении цидулки. Но не успели его принять — Сейшелы и прочие Доминиканы с Мальдивами позвали «сынов и дочерей вильной Украины» поднакопить и силы и поджарить мослы на солнышке. Как ни странно, отличают и заявления отдельных укро-чиновников, и подготовленные Радой документы удивительная и несвойственная укро-патриотам и идиотам сдержанность и взвешенность. Украинский парламент утверждает, что он «снова обращается с искренней просьбой простить и прощает, в духе христианской морали и примирения, грехи тех украинцев и поляков, которые в условиях военных потрясений сознательно или несознательно стали на путь зла, подняли руку на безоружных и беззащитных польских и украинских братьев и сестер». И призывает «сосредоточиться на конструктивном построении взаимоотношений между Украиной и Польшей». А историю оставить историкам, которые ничего не должны политизировать. Пресс-секретарь МИД Украины Марьяна Беца так и сказала: «Реакция МИД прорабатывается… Мы всегда на всех уровнях, в том числе на высоких, подчеркивали важность избежать политизации этого процесса, и что этот вопрос должен рассматриваться исключительно историками двух стран». Потому как «вопрос важный и чувствительный».
Однако бряцание угрозами продолжается, и звон его уже устремлен в будущее. Председатель правящей «ПиС» Ярослав Качиньский уже сказал: «Никогда не может быть так, чтобы такое преступление, совершенное против поляков, и любое преступление такого типа замалчивали, релятивизировали, называли понятием менее существенным, чем то, что вмещает слово «геноцид». Это был геноцид, я еще раз хочу четко подчеркнуть». А ему как бы ответила заочно вице-спикер Рады Оксана Сыроид: «Это очень близорукое решение (признание геноцида. — прим. авт.). Бесспорно, оно даст краткосрочные политические дивиденды для отдельных польских политических сил, но оно будет иметь очень плохие последствия для отношений между украинцами и поляками на многие десятилетия. Это в интересах, прежде всего, России. Только она этим воспользуется. И не знаю, насколько польская сторона это осознает, но ЭСКАЛАЦИЯ ЭТОГО ВОПРОСА ПРОДОЛЖИТСЯ (выделено мною. — прим. авт.), и меня это очень беспокоит».
По мнению Сыроид, украинцы и поляки не должны «соревноваться в количестве жертв», ибо Украина напоминает: трагические события происходили на украинской территории, которая была оккупирована… Польшей. И поэтому, заметила осторожно, но однозначно Оксана, возможно, полякам стоит подумать о постановлении «об ответственности Польши за действия в междувоенный период». А если нет, то об этом подумают сами украинцы. Некто Андрей Машков уже зарегистрировал на сайте президента Украины петицию, в которой тоже предлагает назвать истребление украинцев полками из АК «геноцидом». Пока документ сей поддержал всего 41 человек из 25 тысяч, необходимых для того, чтобы документом заинтересовался глава Украины. Но долго ли, умеючи, разогнать при желании активность простых граждан? Вот то-то же. Мосток в геноцидное будущее уже переброшен…
Источник:
