Казахстан: дороги, которые мы выбираем
Жарас Ахметов
Пока цены на нефть были высокими, мы все видели недостатки окружающей нас действительности — коррупцию, неправедное судопроизводство, неэффективность государственного управления и т.д. — но как-то мирились с этим, потому что сверхдоходы от экспорта углеводородов, так или иначе, перепадали всем. Но вот цены упали, золотой дождь прекратился, и возникла нужда оглянуться окрест себя, чтобы разобраться с тем, где мы оказались, как и почему мы здесь оказались и, наконец, как нам выбраться оттуда, где мы есть сейчас.
1. Где мы оказались
Мы оказались в тупиковой ветке своего развития. И чем дольше мы будем в ней находиться, тем меньше останется возможностей из нее выбраться.
Во всяком случае, именно так сегодня большая часть общественности воспринимает текущую действительность. Об этом регулярно пишут все более или менее независимые экономические эксперты на своих страницах в соцсетях и в средствах массовой информации, и, судя по комментариям, основная масса читателей разделяет их позицию.
Причина такого пессимистичного восприятия действительности — устойчивое снижение темпов экономического роста в течение последних шести с половиной лет (в чем можно убедиться, ознакомившись с Графиком №1 (справа), отображающем динамику индекса физического объема суммарной валовой добавленной стоимости), которое не могут переломить никакие многочисленные государственные программы развития, принимавшиеся в этот же период времени. В итоге мы имеем негативный тренд в сочетании с бесплодностью правительственных усилий, а это и есть тупик.
2. Как и почему мы оказались в тупике
Трансформационный кризис девяностых годов прошлого века поставил руководство страны перед выбором: экономическая либерализация или сохранение господствующего положения государства в экономике. Выбор был сделан в пользу либерализации. Начиная с 1997 г. была осуществлена либерализация внешней торговли; введена частная собственность на землю; произошел полный отказ от государственного регулирования цен; были приняты законы о банкротстве, об антимонопольной деятельности, о бюджетной системе, о Национальном банке, о нефти, о приватизации, о государственной поддержке прямых инвестиций, о рынке ценных бумаг и др.; был принят Налоговый кодекс и осуществлено поэтапное снижение налогов; была проведена реформа ЖКХ; был дан старт приватизации промышленных предприятий.
Проведенные реформы практически сразу принесли результат: если в 1999 г. рост ВВП по отношению к 1998 г. составил 2,7%, то в 2000 г. рост по отношению к 1999 г. был уже 9,8%, а в 2001 г. по отношению к 2000 г — 13,6% (данные КС МНЭ РК). В целом за шесть лет, с 1999 по 2004 гг., ВВП по отношению 1998 г. вырос на 68,4% — очень впечатляющий рост, даже принимая во внимание низкую базу.
Но экономические успехи сыграли с Казахстаном дурную шутку. Подъем экономики в сочетании с ростом цен на основные виды экспортируемого республикой сырья — углеводороды и металлы — привел к изменению парадигмы экономического развития. Государство остановило свой исход из экономики и, более того, стало усиливать свои позиции. Особенно эта тенденция укрепилась после кризиса 2009 г.
В годы либеральных реформ имел место еще один феномен — консолидация элит. Вот как описывают последствия подобной консолидации Дуглас Норт, Джон Уоллис и Барри Вайнгаст в книге «Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества»: «Организации элиты создают и распределяют ренту среди членов коалиции. Одним из наиболее ценных источников ренты для элиты является привилегия создания организаций, которые будут пользоваться поддержкой государства. Изобретая способы поддержки контрактных организаций, а затем распространяя привилегию формирования этих организаций на своих членов, господствующая коалиция создает способ производства и распределения ренты внутри коалиции…».
Иначе говоря, произошло сильное ослабление рыночной конкуренции, в которой выигрывает тот, кто предложит рынку лучшие товары и услуги на лучших условиях. Сегодня конкурентным преимуществом является степень близости к власти и способность трансформировать ее в экономические привилегии. Способность к обновлению резко упала, что и завело страну в тупик.
Надо признать, что власть предержащие и элиты никогда не были сторонниками экономического либерализма, и реформы конца прошлого века были во многом вынужденными. И как только появилась возможность отказаться от них, так сразу же и отказались.
Общество же, только пришедшее в себя от шока трансформации, оказалось вполне равнодушным к откату от реформ.
3. Как выбраться из тупика?
Обычный способ стимулирования экономического роста — наращивание инвестиций в основной капитал — в нашей ситуации не работает. В этом можно убедиться, посмотрев на Таблицу №1 (справа), в которой приведены значения коэффициентов корреляции между индексами физического объема валовой добавленной стоимости и инвестиций в основной капитал, подсчитанные для различных временных лагов. Для расчета были взяты поквартальные данные с 2010 г. по 1-е полугодие 2016 г. включительно.
Как мы видим, они имеют отрицательные значения, что означает: чем больше инвестиций, тем ниже темпы роста экономики. Это не уникальная ситуация. Она характерна для многих развивающихся стран с сильным присутствием государства в экономике и высоким уровнем коррупции.
Наш путь из тупика лежит через общественные, институциональные изменения. Пять институциональных реформ, предложенных президентом страны в прошлом году, как раз относятся к такого рода изменениям. Важно не дать элитам, не желающим отказываться от своего привилегированного положения, выхолостить эти реформы, превратить их в очередную бюрократическую игру переливания из пустого в порожнее.
В противном случае мы так и останемся в тупике, где нас ждет полная деградация со всеми вытекающими последствиями.
Источник:
