Конец мира, каким мы его знаем
Кловис Росси (Clóvis Rossi)
Через неделю Дональд Трамп встанет во главе крупнейшей экономики в мире. Предложенная им повестка скорее всего устареет и потеряет всякий смысл еще до завершения им президентского срока.
Возьмем один из наиболее полюбившихся СМИ аспектов этой программы — крестовый поход Трампа с целью привлечь назад в Соединенные Штаты рабочие места, осевшие, например, в Мексике и Китае.
Один мой приятель дипломат, из тех талантов, которые Бразилия как правило не ценит, в своем блестящем анализе напомнил о приближающихся изменениях, отметив следующую деталь: по оценкам Всемирного банка, международная торговля (еще одна мишень Трампа) и перенесение фабрик отвечают лишь за 20% общих потерь рабочих мест в мире.
За прочие 80% (подавляющая доля) ответственность несут технологии.
Само собой разумеется, в нашем распоряжении нет какого-то волшебного решения, которое обязало бы технологии вернуть ускользающие от нас рабочие места.
И вот мой друг дипломат, желающий сохранить свою анонимность, спрашивает: неужели есть люди, которые, пребывая в здравом уме, думают, что туристические агентства снова будут функционировать, как в прошлом? Неужели кто-то думает, что бухгалтерский учет вновь будут проводить в книгах, от руки?
И заключает: о чем действительно стоит поразмыслить, так это о том, что делать в мире, где практически больше нет работы, или ее слишком мало, или она слишком специализирована, или с низким уровнем дохода. Вот так-то. Уничтожение рабочих мест является частью так называемой «Четвертой промышленной революции».
Речь идет о «волне открытий, обусловленных развитием возможностей установления связи: роботы, дроны, умные города, искусственный интеллект, исследования головного мозга», утверждает Клаус Шваб, основатель Всемирного экономического форума, который на протяжении января собирает в Давосе цвет политического, академического и главным образом делового мира. Симптоматично, что 27 заседаний форума в 2017 году прямо или косвенно посвящены теме Четвертой промышленной революции.
Кстати, и начинается обсуждение как раз с вопроса рабочих мест: «Обещание или опасность — разгадывая будущее занятости».
Трудность заключается в том, что мы не знаем, есть ли у занятости вообще какое-то будущее. Показательно, как напоминает мой приятель дипломат, что партия «Социалистическая молодежь Швейцарии», предвидя нехватку работы для всех (а возможно, даже для большинства), смогла собрать достаточно подписей для проведения референдума о введении всеобщего минимального дохода, независимо от того работает человек или нет (бывший сенатор Эдуардо Суплиси был бы рад). Эта инициатива не была одобрена, но так или иначе в некоторых странах дебаты по этому вопросу начались.
На последней из 27 сессий Давоса-2017 по новой промышленной революции будет обсуждаться тема выхода «за пределы возможного», если процитировать эпиграф известного футуролога Артура Кларка:
«Единственный способ обнаружить пределы возможного заключается в том, чтобы их преодолеть в стремлении к невозможному». Неплохое предложение, которое, однако, представляется утопией в мире, где, кажется, нет политических лидеров с достаточной хваткой, чтобы эти ограничения преодолевать. Бразильские элиты, к примеру, включая академические круги, не способны даже исследовать пределы возможного, не говоря уже о том, чтобы за них выйти.
Источник:
