Консервативная реставрация в Латинской Америке
Интервью аргентинского журналиста и главного редактора новостного портала Nodal.am Педро Бриехера (Pedro Brieger)
Тарик Буафиа (Tarik Bouafia)
В тот момент, когда Латинская Америка переживает сильные потрясения и сталкивается с новыми вызовами, нам представилась возможность взять интервью у выдающегося аргентинского журналиста, главного редактора новостного портала Nodal.am, автора аналитических статей и обзоров мировых событий, знатока истории латиноамериканского континента Педро Бриехера. Обсуждались такие злободневные темы, как акции протеста в Бразилии, гегемония правых сил в Перу, атака на Венесуэлу и т.д., чтобы у наших читателей составилось более четкое представление о настоящем и будущем Латинской Америки.
Вопрос: Как Вы можете прокомментировать акции протеста мексиканских учителей и те ужасные события, которые произошли?
Ответ: В Мексике репрессивный режим, он не смягчался, а лишь усиливался из-за сложной ситуации с наркотрафиком и связей с США. В этой стране есть очень мощные социальные движения, но надо было видеть, что конкретно произошло в штате Оахака, чтобы понять причину применения силы.
Вопрос: Можно сравнить эти события с тем, что произошло со студентами в городе Айотсинапа в 2014 году?
Ответ: Возможно, между этими событиями есть взаимосвязь. В Оахаке тоже имели место массовые протесты студентов и преподавателей. В Мексике не проявляют терпимости к социальным движениям, что в соответствующий момент подтвердилось на примере сапатистов — движения определенного толка в штате Чьяпас. Но в Мексике очень высокий уровень бедности, а, по моему мнению, социальные движения, в основном, зарождаются именно в местах с высоким уровнем бедности.
Вопрос: Прошло уже больше месяца с момента отстранения от должности президента Бразилии Дилмы Русеф. Что Вы думаете об этом государственном перевороте в Бразилии и о ближайшем будущем этой страны в экономическом и политическом плане?
Ответ: Я не считаю, что то, что произошло в Бразилии, можно назвать государственным переворотом. По сути, под «государственным переворотом» понимается смена власти в стране, осуществляемая военными, свергающими президентов, разгоняющими парламент, запрещающими политические партии, профсоюзы, социальные движения… Мне кажется, что одной из характерных особенностей латиноамериканских правых является то, что в последнее время они обвиняют прогрессистских лидеров в нарушении Конституции или закона, как в Бразилии. Но эти правые являются приверженцами законности, государственности и пытаются соблюдать все нормы, действуя «традиционными» методами. Например, в 2009 году в Гондурасе был свергнут и выслан из страны президент Мануэль Селайя (Manuel Zelaya), но формально законы не были нарушены: временно исполняющим обязанности президента республики был назначен председатель Национального конгресса Роберто Мичелетти (Roberto Micheletti), который являлся официальным преемником. Что касается импичмента, объявленного президенту Парагвая Фернандо Луго (Fernando Lugo) в 2012 году, здесь, без всякого сомнения, имел место парламентский переворот. У него не было возможности защищаться, его отстранили от должности в течение суток, но все нормы были соблюдены. В обоих случаях правые заявляли, что вышеупомянутые лидеры нарушали закон.
Ситуация в Бразилии более сложная. Сначала прошло голосование в палате депутатов, потом в сенате. И пока Дилма Русеф остается президентом Бразилии. Она не была отправлена в отставку, а лишь временно отстранена от должности до проведения решающего голосования в сенате. Здесь также налицо попытка не выйти за рамки закона, в нарушении которого обвиняется Дилма Русеф. Этот интеллектуальный вызов также помогает понять, как действуют в настоящее время латиноамериканские правые силы, обвиняющие прогрессистские правительства в нарушении закона. Дилма Русеф называет это государственным переворотом, что логично, так как подобные действия продиктованы политическими мотивами. Но мне кажется, что события в Гондурасе, Парагвае или Бразилии, в целом, свидетельствуют о том, что латиноамериканские правые используют нетрадиционные методы государственного переворота.
Вопрос: Какую роль могли играть США в этом парламентском перевороте?
Ответ: Сложно сказать. Нужно иметь доступ к документам, которые доказывали бы участие США в бразильских событиях. Очевидно, что у США большие планы в отношении Латинской Америки в XXI веке, включая договор о зоне свободной торговли стран Америки (ALCA), потерпевший фиаско в 2005 году в Мар-дель-Плата, так как оказался невыполним. Но США не успокоились. Встретив сопротивление со стороны прогрессистских правительств Латинской Америки в самом широком смысле, Вашингтон предпринял попытку ослабить любые инициативы этих правительств, включая Южноамериканский общий рынок (Mercosur), Союз южноамериканских наций (UNASUR), содружество стран Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC).
Не знаю, стоят ли США за тем, что произошло в Бразилии, но, в любом случае, они вполне могли оказывать помощь оппозиционным силам Бразилии, Венесуэлы, Эквадора или Аргентины. Мне кажется, что в случае Бразилии системная коррупция выходит далеко за рамки интересов США. Поэтому думаю, что надо иметь доступ к документам, чтобы определить роль США. Но ясно, что США смотрят на этот регион как на зону, находящуюся под их влиянием, и не успокоятся, пока не дестабилизируют прогрессистские режимы.
Вопрос: После назначения временно исполняющим обязанности президента Бразилии Мишела Темера (Michel Temer) разговоры об этой стране поутихли. Но акции протеста против парламентского переворота продолжаются.
Ответ: На портале Nodal, главным редактором которого я являюсь, мы ежедневно публикуем информацию о выступлениях против правительства временно исполняющего обязанности президента Бразилии Мишела Темера. Акции протеста проходят каждый день, но, действительно, крупные новостные агентства не говорят об этом, чтобы у людей создалось впечатление, что обстановка в Бразилии нормализуется, а это вовсе не так.
Вопрос: 5 июня бывший банкир Пабло Кучински (Pablo Kuczinsky) победил на президентских выборах в Перу. Но особое внимание привлекли результаты Кейко Фухимори (Keiko Fujimori), которая потерпела поражение, но с небольшим отрывом. Как можно объяснить эту устойчивость «фухиморизма» в перуанском обществе, если Альберто Фухимори (Alberto Fujimori), стоявший во главе страны с 1990 по 2000 гг., был осужден по обвинению в коррупции и нарушении прав человека?
Ответ: Думаю, что здесь два момента. Во-первых, распад Американского народно-революционного альянса (APRA) — партии с большой историей — вследствие давления, оказываемого на левые силы, которым после появления леворадикальной организации «Сендеро Луминосо» («Сияющий путь») стало очень сложно удержаться на политической арене. Во-вторых, правительство Альберто Фухимори провело в жизнь ряд инициатив, положительно сказавшихся на жизни простого народа, помимо неолиберальных реформ и массового открытия рынков. В любом случае, надо учитывать, что кандидат от левой коалиции «Широкий фронт» (Frente Amplio) Вероника Мендоса (Veronika Mendoza) оказалась на третьем месте. Эта коалиция занимает второе место в парламенте по числу мандатов после последователей Фухимори, которые имеют абсолютное большинство. Но, конечно, давление, оказываемое на «фухиморизм», значительно ослабило оппозиционные силы.
Вопрос: Что Вы думаете о недавно сделанных заявлениях генерального секретаря Организации американских государств (OEA) Луиса Альмагро (Luis Almagro) и о международной кампании против Венесуэлы?
Ответ: Думаю, что все споры на континентальном уровне или, как точно подметил испанский экономист Альфредо Серрано Мансилья (Alfredo Serrano Mancilla), на этом «континенте, являющемся предметом спора» представлены в отношениях Венесуэлы с региональными организациями. Сначала важную роль играл Союз южноамериканских наций (UNASUR). Но после смены правительства в Аргентине и отстранения от власти Дилмы Русеф большее влияние стали оказывать консервативные круги, предпочитающие, чтобы все, что происходит в Латинской Америке, осуществлялось через Организацию американских государств (OEA), за которой стоят США. И это отражается в позиции генерального секретаря OEA Луиса Альмагро, представившего документ, который открыто поддерживает оппозицию Венесуэлы, перечисляя практически все выдвигаемые ей требования в отношении проведения референдума об импичменте президенту Николасу Мадуро.
Здесь противоречие очевидно. Для оппозиции было бы победой втащить в страну OEA, а правительство Венесуэлы пытается сделать все возможное, чтобы сдержать наступление OEA и заручиться поддержкой UNASUR.
Вопрос: Сегодня на континенте, определенно, есть два блока. С одной стороны, консервативный блок, в который входит Бразилия, Аргентина, Перу, Колумбия и т.д., открыто выступает за договор о зоне свободной торговли и проведение неолиберальной политики. С другой, прогрессистский блок в лице Венесуэлы, Боливии, Эквадора, Кубы и т.д. делает ставку на региональную интеграцию. Это сейчас основной конфликт в Латинской Америке?
Ответ: Да, и поэтому абсолютно точно подмечено, что этот континент является предметом спора. После победы Уго Чавеса на президентских выборах в Венесуэле в 1998 году в Аргентине, Бразилии, Уругвае, Эквадоре, Венесуэле прогрессистские силы приобрели большое влияние. Консервативные круги были ослаблены этим натиском прогрессистов. Но сейчас ситуация изменилась. Победа Маурисио Макри (Mauricio Macri) на президентских выборах в Аргентине стал первой победой латиноамериканских правых над прогрессистским правительством. Это дало толчок к переменам. Либерально-консервативное движение набрало силу, что прослеживается на примере ситуации в Бразилии, победы оппозиции на парламентских выборах в Венесуэле, провальным результатам референдума в Боливии. Это дает правым силам Латинской Америке еще больше возможностей продвигать проект договора о зоне свободной торговли, укреплять Организацию американских государств (OEA) и Тихоокеанский альянс, созданный для ослабления Mercosur и UNASUR.
Вопрос: Но чем объясняется эта столь молниеносная и грубая контратака со стороны латиноамериканских правых, направленная против правительств, которые, несмотря на допущенные ошибки, пользовались значительной народной поддержкой?
Ответ: На это повлияло много факторов: растраты, роль влиятельных СМИ, политико-юридический аппарат, который не был реформирован в корне, правовая система, тесно связанная со СМИ. Не следует забывать, что латиноамериканские нации были созданы социальными классами по своему образу и подобию с политико-юридическим аппаратом и СМИ. В последние годы образовалось прогрессистское течение, которое попыталось изменить эту ситуацию более или менее радикальным образом, в зависимости от обстоятельств. Но не так-то просто изменить социальную, политическую, экономическую структуру, складывавшуюся на протяжении десятилетий, особенно, там, где были государственные перевороты, репрессии.
Вопрос: Поэтому ряд аналитиков упрекают Дилму Русеф, экс-президента Бразилии Луиса Инасиу Лулу да Силву, Партию трудящихся (PT) в том, что они не реформировали бразильскую политическую систему, пораженную коррупцией?
Ответ: Несколько лет назад я написал статью, где говорил о том, что в Эквадоре и Боливии была тенденция к перестройке государственной системы на основе народного движения, а в других странах, включая Бразилию, сделали ставку на проведение переговоров и заключение договоров. В этом и есть различие.
Вопрос: И правые воспользовались темой коррупции…
Ответ: Конечно. Тема коррупции очень серьезная. Партия трудящихся (PT) — хороший пример социального движения, возникшего под лозунгом борьбы с коррупцией, представляющегося как партия, отличная от других, но которое, в итоге, погрязло в той же коррупции, как и остальные политические партии. Поэтому сегодня Партия трудящихся (PT) представляется частью истеблишмента именно по той причине, что она не смогла изменить политико-экономическую систему и оказалась замешанной в коррупционных скандалах.
Вопрос: Давайте завершим наш разговор темой Аргентины. Что Вы думаете по поводу изменения внешнеполитического курса этой страны?
Ответ: Действия президента Макри соответствуют его заявлениям, которые он делал всегда. Он поддерживал оппозицию Венесуэлы, выступал за проведение неолиберальной политики и сейчас придерживается той же позиции. Мне кажется, что на уровне латиноамериканского континента важно, что впервые за последние 15 лет правые добились победы над прогрессистскими властями в самом широком смысле этого слова. Макри устанавливал связи с правыми силами Латинской Америки, Европы, и ясно, что его цель — разрушить все то, что было создано в эпоху правления четы Киршнер, так же, как и в Бразилии правые хотят положить конец тому, что было создано Партией трудящихся (PT). Поэтому во время голосования в палате депутатов 17 апреля скандировали лозунги: «Дилма, вон! Лула, вон! Партия трудящихся, вон!». Задача латиноамериканских правых в отношении процессов, запущенных прогрессистами, состоит в изменении проводимой в жизнь инклюзивной политики. Они прибегают к теме коррупции, но на самом деле их цель — разрушить все, что было построено. Не в прогрессистских кругах Латинской Америки зародилась коррупция, равно как и нищета, а совсем наоборот. Прогрессисты пытались включить в систему миллионы людей, которые были за ее пределами.
Источник:
