На что нацелена Россия? Точно не на ПрибалтикуКак Запад неверно понял Россию
Отношения между Москвой и Североатлантическим альянсом — не самые плохие за последние несколько лет. По крайней мере, так кажется на первый взгляд. Прибалтийские страны боятся, что «русский медведь» может откусить от них кусок, как сделал с Украиной. Является ли страх перед российским нападением на самых слабых членов альянса обоснованным? Директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов считает, что нет. По его мнению, Москва укрепляет свое военное присутствие на западных границах, но цель — не НАТО. Россия нацелена на Украину.
Aktuálně.cz: Прибалтийские страны и государства на восточных границах НАТО опасаются российской угрозы. Североатлантический альянс их понимает и готов укрепить их оборону. Насколько, по-вашему, эта угроза реальна?
Руслан Пухов: Страны Прибалтики отчасти можно понять, потому что у них накоплен определенный исторический опыт отношений с Россией. С позиций фрейдизма их опасения можно понять.
Намного сложнее понять некоторых людей в Швеции или Польше — странах, у которых нет такого исторического опыта, как у Прибалтики. Их все равно переполняют те же тревоги.
В Польше всех беспокоит судьба области Сувалки (это узкая и единственная связующая полоса между Прибалтикой и Польшей — прим. ред.), страна увеличивает оборонный бюджет. Однако курьез в том, что финансы будут направлены на добровольческие отряды. Как будто российская армия быстро разобьет польские вооруженные силы, и россиянам будут противостоять лишь вооруженные граждане, партизаны, которые ушли в леса.
— Вы утрируете, но ведь у России есть силы вблизи границы с Польшей и Прибалтикой…
— На самом деле эта ситуация трагикомична по двум причинам. Во-первых, если отвлечься от идеологического подтекста и посмотреть на реальное расположение российской армии, то совершенно понятно, что Россия не занимается активным укреплением своих сил ни в Прибалтике, не тем более в Калининграде.
В Калининграде фактически нет войсковых группировок. Соединения там ослаблены. Практически все тяжелое вооружение было выведено из анклава в 2009-2010 годах. Россия показывает, что этот регион ее не интересует.
— А какой регион интересует Россию?
— Очевидно, что Россию интересует Украина. Мы видим, что вдоль украинской границы строится абсолютно новая военная инфраструктура.
— Как вы это объясняете?
— После событий февраля 2014 года (поражение режима президента Виктора Януковича — прим. ред.) Россия потеряла практически все властные инструменты влияния на ситуацию на Украине. Все, кроме силы.
— То есть вы считаете, что обострившиеся отношения между Киевом и Москвой просто так не урегулируются.
— Это как с разбитой чашкой. Со временем ее можно склеить, но трещины останутся, и наливать в нее горячий чай будет опасно.
Хорошо это или плохо? Вопрос ценностей каждого из нас. Но совершенно очевидно, что Россия не собирается воевать в Прибалтике.
Поэтому странно слышать от шведов, что россияне могут оккупировать остров Готланд. Но зачем остров Готланд России? Что мы получим, оккупировав его?
— Хорошо. Но Североатлантический альянс упрекает Россию в милитаризации Прибалтики.
— Это смешно. Прибалтика практически демилитаризирована, по крайней мере со стороны России.
Например, Польша планирует закупить подлодки с французскими крылатыми ракетами, которые из польских территориальных вод могут нанести удар по Санкт-Петербургу.
Состоится ли эта сделка, неясно, но если да, это станет серьезным основанием для эскалации напряженности в регионе.
— С другой стороны, Россия давно планирует разместить в Калининграде ракеты «Искандер»…
— Россия до сих пор не разместила «Искандер» в Калининграде. Там по-прежнему размещены ракеты предыдущего поколения «Точка». Россия отправляет искандеры в регионы, где существует реальная опасность, где нельзя исключить их использования.
— О каких регионах идет речь?
— Например, у России сложные отношения с Японией. Несмотря на хорошие политические отношения, есть много вопросов в связи с Китаем.
Угрозы есть и на наших южных границах. Из Афганистана вооруженные отряды могут проникнуть в Центральную Азию, где у нас союзники.
Недавно мы были свидетелями эскалации в Нагорном Карабахе. Мы совершенно не можем предсказать, чем закончится конфликт в Сирии, и не будет ли опасность исходить оттуда.
Я думаю, что в Калининграде искандеры окажутся в последнюю очередь. Никакого военного смысла в их размещении там я не вижу. Это было бы лишь тратой ресурсов.
— То есть вы хотите сказать, что Прибалтика — это оазис стабильности, а отношения с Западом совершенно предсказуемы?
— На уровне риторики отношения с Западом не слишком хороши, но с точки зрения степени доверия все наоборот.
Действует и работает договоренность об открытом небе, проходят двусторонние консультации, Запад приглашает нас на военные учения, а мы приглашаем его на свои. Да, PR плохое, но взаимоотношения не такие плохие, как может показаться.
С другими регионами все наоборот. Например, опять-таки Китай. Наши отношения с Пекином преподносятся как положительные, но на самом деле в них множество вопросов.
— Если вокруг союза с Китаем много вопросов, то кто же тогда настоящий партнер Росси в области безопасности?
— Если посмотреть на наших соседей, то с большинством из них у нас могут возникнуть серьезные проблемы. Но нужно помнить, что, несмотря на разные недостатки, у Советского Союза были союзники. И в Европе, и в мире.
Сегодня Россия находится в стратегическом одиночестве. Единственным союзником в военной сфере является Украина и в определенной степени Армения. Все центральноазиатские государства — это, скорее, один большой вопрос.
Источник:
