От Трампа к Фийону: добро пожаловать в путинский мирЕвропа перед выборами
Победа Дональда Трампа и возможная дуэль Фийон-Ле Пен во втором туре президентских выборов во Франции означают, что у Владимира Путина могут оказаться «друзья» в двух ключевых западных столицах: Вашингтоне и Париже.
Пьер Аски (Pierre Haski)
Что общего у неожиданной победы Дональда Трампа в США и ставшего не меньшим сюрпризом триумфа Франсуа Фийона в первом туре праймериз правых и центристов во Франции? Путь у этих двоих нет ничего общего в плане жизненного пути, темперамента и программы, их роднит восхищение Владимиром Путиным.
В США «российский фактор» всплыл в избирательной кампании, когда администрация Обамы обвинила Москву в стремлении повлиять на итоги выборов с помощью взлома электронной почты Демократической партии и Хиллари Клинтон. Все это, однако, не помешало Дональду Трампу свободно говорить о Владимире Путине и обещать «сделку» с президентом России в случае своего избрания на фоне ужасающего состояния российско-американских отношений в настоящий момент. Во Франции во время первого тура праймериз российский вопрос практически не поднимался, но он вполне может всплыть перед вторым туром, потому что в нем заключается одно из главных различий между Франсуа Фийоном и Аленом Жюппе. В отличие от трампа, Фийон лично знаком с Путиным, и его положительные оценки президента России и его действий в Сирии опираются на реальное понимание его как человека и того, что он собой представляет.
Появление «сильных лидеров»
Ситуация во Франции выглядит тем более парадоксальной, что в случае победы Франсуа Фийона у «Республиканцев», во втором туре президентских выборов в мае 2017 года могут сойтись два друга Кремля: он и Марин Ле Пен. Такая дуэль обеспечила бы Владимиру Путину «победу» и влияние вне зависимости от имени победителя.
Как же объяснить такие перемены в ситуации, когда российский лидер, который еще совсем недавно, как считалось, находился в изоляции, может получить в 2017 году «друзей» во власти в двух главных западных столицах, Вашингтоне и Париже? Мы определенно имеем дело с признаком кардинальных политических перемен в мире, причем, скорее, не в пользу России, а в пользу консервативной и зачастую даже популистской волны, которая способствует появлению «сильных лидеров» (Путин считается таковым на протяжение многих лет).
У Дональда Трампа такая «любовь» к Путину проявилась недавно, и, хотя ее одно время приписывали первому главе его штаба, который долгое время работал на Украине в пророссийском лагере, она стала для кандидата от республиканцев своеобразным способом критики дипломатической слабости Обамы и, как следствие, Хиллари Клинтон. В ответ такое восхищение принесло ему активную информационную поддержку пропагандистских СМИ российской власти (RT, Sputnik и т.д.), чье влияние за последние годы заметно пошло в гору.
После избрания миллиардер не стал менять курс: на ключевой пост советника по национальной безопасности он назначил отставного генерала Майкла Флинна, офицера с неоднозначной репутацией, который в прошлом году обедал в Москве за одним столом с Владимиром Путиным и получил гонорар за участие в организованном RT мероприятии.
Дипломатический поворот на 180 градусов
Дружба Франсуа Фийона с Владимиром Путиным сформировалась давно и относится к периоду, когда оба они были премьерами: первый — при Николя Саркози, а второй — пока его ставленник Дмитрий Медведев согревал ему президентское кресло до возвращения в 2012 году. У Саркози первая встреча с Путиным сложилась не лучшим образом, и тот думал, что нашел в Медведеве весомого собеседника и противовес.
Фийон и Путин хорошо знают (они встречались полтора десятка раз) и ценят друг друга, в том числе в частном порядке. Как пишет l’Express, когда Фийон потерял мать в 2014 году, Владимир Путин отправил французскому другу в утешение бутылку вина урожая 1931 года, года ее рождения…
Как бы то ни было, их дружба поднимает в первую очередь политические вопросы. В частности это касается внешней политики России, которая набрала обороты с начала украинского кризиса в 2014 году и прошлогоднего вмешательства в Сирии. Если недавно Франсуа Олланд не захотел встречаться с Владимиром Путиным в Париже из-за его поведения в Сирии, победа Фийона ознаменовала бы собой дипломатический поворот на 180 градусов.
«Дамаск-экспресс»
В начале 2016 года Франсуа Фийона, чья кандидатура на 2017 года представлялась совершенно провальной, поддержал стоявший до того момента на стороне Саркози Тьерри Мариани, главный «путинофил» среди российских политиков. Лидер «Народных правых» (одно из течений среди «Республиканцев») оправдывал аннексию Крыма Россией и стал завсегдатаем «Дамаск-экспресса», то есть поездок французских парламентариев к президенту Сирии Башару Асаду, которого официальная парижская дипломатия чурается, как прокаженного. Заявив о поддержке Франсуа Фийона в феврале 2016 года, Тьерри Мариани сказал: «Во внешней политике он проявляет себя стабильнее и последовательнее всех, в частности по России».
Это касается в том числе заявлений Фийона о действиях России в Сирии: в интервью Valeurs actuelles в ноябре 2015 года он подчеркнул, что нужно «порадоваться российскому вмешательству в Сирии».
Сейчас же, когда на Москву обрушилась особенно жесткая критика в связи с массированными бомбардировками удерживаемой мятежниками части Алеппо, бывший премьер отметил в эфире France Inter, что «в Сирии Путин проявил холодный, но эффективный прагматизм». Он также всячески избегает использования слова «массовые убийства» по поводу ударов России и Дамаска по больницам и гуманитарным конвоям в Алеппо.
Ле Пен и Путин
Столь благожелательное отношение к российскому лидеру наблюдается и среди ультраправых, в частности у Национального фронта, который не скрывает полученного от российских банков финансирования. В недавно вышедшей книге «Русская Франция» журналист Николя Энен посвящает целую главу взаимоотношениям ультраправого движения с путинской Россией.
Такое восхищение, пишет он, опирается «на весьма бонарпартистское восприятие власти, образ судьбоносного лидера, который столь близок фашизму и иллюстрируется агиографией “Владимир Бонапарт Путин” президента Collectif Racine Янника Жаффре. В ней он проводит параллели между упадничеством, которое было вызвано Французской революцией и падением берлинской стены».
Сюда также наслаивается представление о Путине, как о лидере «европейского националистического блока христианско-иудейской идентичности», заслоне против ислама.
В 2011 году упомянутая Николя Эненом Марин Ле Пен могла назвать себя «единственной во Франции, кто защищает Россию», а бывший корреспондент «Правды» во Франции выпустил книгу под названием «Марин Ле Пен, и почему она нужна России»…
Смена баланса
В 2016 году, к всеобщему удивлению, вырваться в первые ряды, сохранив при этом пророссийские позиции, удалось Франсуа Фийону, тяжеловесу из «мейнстрима».
Помимо внутриполитических последствий такая русофилия (или «путинофилия», но в текущих условиях это, по сути, одно и то же), которая сейчас в моде у Трампа, Фийона и Ле Пен, может принести и серьезные перемены в геополитике.
В оптимистическом плане все это можно рассматривать как возможность снизить накал международных отношений и выступить широким фронтом в борьбе с терроризмом. Более суровая действительность же означает изменение баланса в пользу авторитарных режимов, которые попирают права человека, о чем говорят последние события в России. Добро пожаловать в 2017 год, в путинский мир.
Источник:
