По мере ухода Обамы с Ближнего Востока Путин берет под контроль мирный процесс
Бурная дипломатическая деятельность России на Ближнем Востоке многим показалась неожиданной, но это часть общего изменения баланса сил в регионе. Бывший высокопоставленный представитель израильских сил безопасности сказал, что никто в США не питает иллюзий относительно шансов на успех встречи Нетаньяху с Аббасом в Москве.
Амир Тивон (אמיר תיבון)
На прошлой неделе Россия упоминалась в израильских и палестинских СМИ чаще любого другого государства: визит заместителя министра иностранных дел России Михаила Богданова в Иерусалим и Рамаллу, репортаж Первого канала израильского ТВ о том, что палестинский лидер Махмуд Аббас был агентом КГБ, а также заявление МИД России о принципиальном согласии Биньямина Нетаньяху и Махмуда Аббаса провести встречу в Москве. Если это произойдет, то в Москве состоится первая встреча Нетаньяху с Аббасом за пять лет, если не считать быстрый обмен рукопожатиями прошлой зимой во время климатической конференции в Париже.
Бурная дипломатическая активность России в области палестино-израильского мирного урегулирования многих застала врасплох. Когда президент Египта Абдель-Фаттах ас-Сиси сказал, что российский лидер предложил провести палестино-израильский саммит, его слова восприняли, как оторванные от реальности. После того, как США и Франция попытались по-своему оживить палестино-израильский мирный процесс и потерпели поражение, Путин рассчитывает преуспеть в этом безнадежном деле? Слова ас-Сиси восприняли со смесью скепсиса и равнодушия. Однако визит Богданова в Иерусалим и Рамаллу показал, что заявление ас-Сиси не было пустой болтовней. Путин действительно готов принять двух лидеров у себя в Москве, чтобы возобновить мирный процесс.
Для израильского премьер-министра российское предложение стало замечательной новостью. Его очень беспокоит вероятность того, что после президентских выборов в ноябре Барак Обама решит использовать оставшееся время для формирования своего «наследия» и обратится в Совет безопасности ООН с какой-нибудь мирной инициативой. Один из возможных сценариев — это голосование по плану мирного урегулирования, разработанному госсекретарем США Джоном Керри в марте 2014 года. Другой сценарий — голосование по резолюции о незаконности поселений. Нетаньяху надеется, что продвижение российской инициативы в ближайшее время свяжет руки Обаме, потому что его действия будут восприняты, как попытка сорвать российские усилия.
«Никто не мешал Нетаньяху действовать при американском посредничестве»
В последнее время премьер-министр неоднократно намекал, что хотел бы расширить правительственную коалицию и ввести в нее партию «Авода». Чтобы это произошло, Нетаньяху должен предоставить лидеру оппозиции Ицхаку Герцогу реальные аргументы в пользу присоединения к правительству, с помощью которых Герцог сумел бы убедить прочих членов партии поддержать это предложение. Новая мирная инициатива, осуществляемая при посредничестве России, еще не набившей шишек в этой области, в отличие от США, будет весьма кстати. Участие египетского президента, который, в отличие от Путина, в последние месяцы часто говорил о создании палестинского государства, тоже очень важно. Его присутствие создает впечатление серьезности намерений, даже если на самом деле всем сторонам понятно, что шансы на успех стремятся к нулю.
Вместе с тем, инициатива Нетаньяху вызвала противоречивую реакцию в партии Герцога. Некоторые депутаты блока «Сионистский лагерь» (в который выходит «Авода») положительно восприняли инициативу и призвали премьер-министра принять приглашение Владимира Путина, но другие высказались иначе. Член парламентской комиссии по иностранным делам и обороне депутат Омер Бар-Лев (עמר בר-לב) заявил, что российская инициатива на самом деле ставит своей целью не возобновление мирного процесса, а ослабление влияния США в регионе путем вмешательства России в дело, которым разные американские администрации занимаются очень давно.
«Нетаньяху слепо следует за Путиным и подвергает угрозе американо-израильские отношения, — утверждает Бар-Лев. — Это плевок в колодец, из которого мы пьем, и также нельза забывать об отношениях в сфере безопасности». В беседе с Walla он сказал, что, если Нетаньяху на самом деле заинтересован в продвижении мирного процесса, то никто не мешал ему продвигаться при американском посредничестве, поскольку проблема не в посредниках.
Бывший высокопоставленный представитель оборонного ведомства сказал Walla, что недавно обсуждал этот вопрос с представителями Вашингтона: «Они не в восторге от происходящего, но и не обижены. Им все это неинтересно, и они говорят, что, если Путин хочет попытать удачу, то пусть попытает. Никто в США не питает иллюзий относительно того, что российская инициатива способна привести к мирному соглашению». Подобное отношение можно встретить в американских публикациях на тему российской инициативы. Газета The New York Times написала, что почти все причастные считают, что российское посредничество не поможет заключить мирный договор.
Но если это действительно так, то встает вопрос о мотивах Путина, решившего потратить силы и время на палестино-израильском направлении, прислать замминистра иностранных дел и предложить провести мирную конференцию? «Для начала следует отметить, что России в этом вопросе терять нечего», — сказал депутат от «Ликуда» Ави Дихтер (אבי דיכטר), председатель парламентской комиссии по иностранным делам и обороне. Дихтер предлагает оценивать российские дипломатические усилия на фоне растущего участия России в делах Ближнего Востока. Недаром о российском посредничестве первым заговорил публично президент Египта, у которого хорошие отношения с Владимиром Путиным, и довольно прохладные — с американской администрацией. «Русские расширяют и закрепляют свое присутствие в Сирии, улучшают отношения с Египтом, преодолевают кризис в отношениях с Турцией. Они активизировались на всем Ближнем Востоке», — сказал Дихтер. Он считает предложение российского посредничества на палестино-израильских мирных переговорах продолжением этой тенденции.
Обама начал отступать из региона три года назад
Говоря о российской мирной инициативе как о части более широкой активности России в регионе, следует вспомнить, что наступила третья годовщина одного из самых значимых связанных с этим событий: случай с «красной линией». В сентябре 2013 года президент США Барак Обама нарушил обязательство покарать президента Сирии Башара Асада в случае доказательства применения химического оружия против мирного населения. Обама заявил, что применение газа станет «красной линией» для США, но когда настал момент истины, и выяснилось, что сирийские войска убили сотни людей химическим оружием, США не стали действовать. Вместо этого американцы заключили при участии России компромиссное соглашение, в рамках которого Асад согласился выдать химическое оружие и ликвидировать центры его производства в обмен на фактическое согласие США на его дальнейшее пребывание у власти.
Через три года после отказа от «красной линии» многие считают, что тогда произошел поворотный момент в балансе сил между Россией и США на Ближнем Востоке. Дальнейшие события в Сирии, то есть, выживание Асада, ослабление воюющих против его власти повстанцев и массированные российские бомбардировки поддерживают это утверждение. «С помощью серьезных усилий Россия смогла закрепиться в Сирии, и теперь использует продемонстрированную мощь для расширения своего влияния на весь регион. То, что началось в Сирии, продолжилось в Египте, а теперь достигло зоны палестино-израильского конфликта», — сказал Дихтер.
Генерал-майор запаса Амос Ядлин (עמוס ידלין), бывший начальник военной разведки (АМАН), а ныне — глава Института исследований национальной безопасности, сказал Walla, что отказ США от «красной линии» следует анализировать в разных плоскостях. «Если оценивать это событие исключительно в узком смысле угрозы применения химического оружия, то речь идет об успехе, — сказал он. — Не на все 100%, поскольку некоторое количество химического оружия осталось в Сирии, но все же успех был значительный, и военные действия такого результата не дали бы». Премьер-министр Биньямин Нетаньяху, крайне скупой на похвалы в адрес американского президента, в 2014 году сказал в интервью Джеффри Гольдбергу, что устранение сирийского химического арсенала уменьшило угрозы безопасности Израиля, и назвал это большим достижением Обамы.
С другой стороны, заявляет Ядлин, это соглашение возымело негативные последствия для американского статуса в регионе. «Оглядываясь назад, понимаешь, что был упущен шанс отстранить Асада от власти, изменить баланс сил в Сирии и избежать гуманитарной катастрофы, произошедшей за минувшие три года, — сказал он. — После того события Асад и его сторонники, в первую очередь, Россия и Иран, поняли, что ему не придется расплачиваться за свои поступки. Вдобавок, это оказало большое влияние на подъем и усиление ДАИШ (запрещенной в России террористической группировки, — прим. пер.), ослабив умеренные силы, боровшиеся с Асадом на раннем этапе войны. Эти силы рассчитывали, что американская интервенция склонит чашу весов на их сторону. Когда стало ясно, что этому не бывать, роль главной альтернативы Асаду стал играть ДАИШ».
Амос Ядлин считает, что те события ускорили ослабление американского влияния и отрыв от происходящих в регионе процессов: «Этому предшествовало поведение США в отношении Мубарака во время Арабской весны и напряженность в связях с другими союзниками, включая Саудовскую Аравию. Россия, напротив, казалась тем, кто инициирует и осуществляет разные процессы в регионе. Без сомнения, тогда произошел поворот в соотношении сил двух держав, по крайней мере, на Ближнем Востоке».
«У Путина больше рычагов давления на обе стороны»
До сих пор эти изменения находили свое отражение, в основном, в Сирии, где США фактически смирились с российской позицией, как показали переговоры госсекретаря США Джона Керри с министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Недавнее сближение Владимира Путина с Абделем-Фаттахом ас-Сиси, с одной стороны, и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, с другой, стало еще одним проявлением этого процесса. Египет и Турция десятилетиями считались опорами американской политики на Ближнем Востоке, но в последнее время эти страны, каждая по своим причинам, стали сближаться с Россией. На этой неделе сообщалось, что Бахрейн, еще один давний американский союзник, обсуждает с Россией возможность покупки зенитно-ракетных комплексов С-400.
Сейчас эти перемены докатились и до палестино-израильского конфликта, который на протяжении десятилетий оставался главным приоритетом американских президентов, включая Обаму. Впрочем, в последние два года кажется, что Обаме надоело, а Путин, напротив, готов уделять мирному урегулированию силы и время. Два предшественника Обамы, демократ Билл Клинтон и республиканец Джордж Буш, использовали последний год пребывания в Белом доме для серьезных попыток добиться прогресса в мирном процессе. Обама, напротив, полностью прекратил заниматься вопросом после того, как в 2014 году потерпели крах усилия Джона Керри. Как уже было сказано, Иерусалим опасается, что Обама может предпринять какие-то шаги в ноябре, но это маловероятно.
В целом, президент Обама не считает уход США с Ближнего Востока негативным событием. Наоборот, по мере завершения своей каденции американский президент склоняется к тому, что перенос основного внимания США с Ближнего Востока на Дальний Восток стал одним из главных достижений его администрации. Обама считает, что Ближний Восток — это регион, лидеры которого живут прошлым, а население увязло в религиозных и этнических конфликтах, которым нет места в XXI веке. Вместо того чтобы увязнуть в зыбучих песках ближневосточных пустынь, как поступали его предшественники, он предпочел направить основные дипломатические ресурсы на развивающиеся экономики Дальнего Востока: Японию, Южную Корею, Индию, Индонезию и их соперника-гиганта Китай, который ратифицировал вместе с США историческую климатическую конвенцию.
Эта политика оставляет Ближний Восток растущему влиянию России. Высокопоставленный источник заявил Walla на этой неделе: «Наш и палестинский ответ на российскую инициативу был быстрее и серьезнее, чем на французскую инициативу по проведению встречи на высшем уровне. Это неслучайно. Сегодня реальность такова, что проще отказать Франции и любой другой стране, чем России. Сказав европейцам “нет”, вы ничем не рискуете. Сказав “нет” России, рискуешь обидеть влиятельную силу региона. Это верно как в отношении нас, так и в отношении палестинцев. У Путина больше рычагов давления на обе стороны».
Нельзя исключить, что эти рычаги давления, а также внутренние проблемы вынудят Нетаньяху и Аббаса приехать на встречу в Москву. Но если Путин всерьез настроен продвигать мирный процесс, а не просто хочет унизить Обаму, то в будущем ему придется нажимать на эти рычаги гораздо чаще, чтобы преуспеть там, где потерпели неудачу несколько американских администраций.
Источник:
