СМИ США: к разобщенной Европе подбирается русский медведь
Обзор публикаций о России, 4–10 октября
Путин отменяет программу сотрудничества с США в деле утилизации плутония, сообщила The Christian Science Monitor (04.10), пояснив, что соглашение, подписанное США и Россией в 2000 году, требовало от обеих стран утилизировать по 34 тонны плутония. Но указ президента РФ приостановил действие этого соглашения, назвав причиной «недружественные действия» со стороны США. При этом заявлено, что плутоний в России будет по-прежнему использоваться только в мирных целях. «Приостановка договора, вероятно, приведет к дальнейшему обострению напряженности между двумя державами, которые все больше расходились во мнениях в последние годы», — указала газета.
The Washington Post (04.10), одна из немногих, пояснила: «Москва заявляет, что уже открыла завод, перерабатывающий оружейное сырье в топливо, которое может быть использовано в коммерческих реакторах; строительство аналогичного завода в США в штате Южная Каролина стало настоящей проблемой из-за задержек и перерасхода средств».
Автор The New York Times (04.10) в открытую врет читателям, сообщая, что «Владимир Путин выходит из соглашения по ядерной безопасности», а не приостанавливает его. Более того, не пишет и о постройке в РФ завода по переработке плутония. Вряд ли от того, что стесняется об этом сказать…
«Возможно, в краткосрочной перспективе приостановка действия договора об утилизации плутония, являющегося одним из нескольких соглашений между двумя странами по контролю над вооружениями, не так значительна, как окончательный развал процесса по прекращению огня в Сирии. Но в долгосрочной перспективе его последствия вызывают более серьезную тревогу», — отметил автор интернет-журнала Slate (05.10).
В комментарии «Путинский ультиматум новому президенту США» Леонид Бершидский (Bloomberg, 05.10) подчеркнул: «Путин направил свое сообщение будущему президенту США в понедельник, 3 октября, когда Госдеп объявил о приостановлении переговоров с Россией по прекращению огня в Сирии, и получающие поддержку со стороны России сирийские войска заняли еще большую территорию в Алеппо».
По мнению автора, «Смысл послания Путина состоит в том, что Россия будет играть на равных с США независимо от желания Америки признавать за Россией эту роль. Это напоминание кандидатам в президенты США, что восстановление мира с Россией будет иметь свою цену, что в любых переговорах Россия будет исходить с завышенных и дерзких позиций».
Большинство других комментаторов были не согласны с Бершидским, стремясь побудить действующую администрацию США «ответить» на вызовы России. Журналисты USA Today (06.10), например, утверждали, что «Только решительные действия США могут спасти Сирию». Выдавая ставленников США из «умеренной оппозиции» и бойцов «Фронта ан-Нусра» (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред.) за мирных жителей и спекулируя жизнями реальных мирных граждан в восточной части Алеппо, авторы называют ситуацию в городе «трагедией исторического масштаба». Но (!) не требуют от подвластных Штатам террористов покинуть город. Ни-ни! «Только американская дипломатия, подкрепленная принуждением, могла бы предотвратить его разрушение», — считают они и призывают администрацию США проявить «решимость», подразумевая под этим военные действия против Сирии и, следовательно, против России.
«Путина и Асада можно привлечь к ответственности за военные преступления в Сирии», — указал Джош Рогин (Josh Rogin) в The Washington Post (09.10), поддерживая прозвучавший 7 октября призыв госсекретаря Джона Керри провести «расследование чудовищных преступлений» России и Сирии в Алеппо. Привести доказательства?— зачем, когда можно читателю навешать вот такую «лапшу»: «Существует множество однозначных свидетельств того, что режим Асада и российское правительство совершают преступления, которые включают в себя сознательное нанесение ударов по мирным гражданам, коллективные наказания, использование голода в качестве инструмента войны, пытки, убийства, бесчеловечное обращение с заключенными и применение химического оружия на поле боя».
Разумные голоса раздаются лишь в независимых, но крайне малотиражных изданиях, типа журнала The American Conservative, в котором 7 октября Патрик Бьюкенен (Patrick J. Buchanan) попытался донести до тех американцев, которые еще могут мыслить самостоятельно, простую мысль: «В Сирии нужно бороться с ИГИЛ, а не с Россией».
«Сегодня у повстанцев, которых мы поддерживаем, — по мнению автора, — нет никаких шансов разбить ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация – прим. ред.) и „Фронт ан-Нусра“, не говоря уже о том, чтобы свергнуть Башара Асада и выдворить из Сирии русских, „Хезболлу“, Иран и иракских шиитов. Пришло время положить конец убийствам, положить конец резне, остановить войну и выработать наиболее приемлемые условия мира. Потому что, если мы будем продолжать эту войну, несмотря на то, что шансы на победу равны нулю, это поставит под вопрос наши собственные нравственные принципы».
Автор другого журнала с небольшим тиражом, но авторитетного в интеллектуальных кругах, The National Interest (07.10), отметил другую истину: «Похоже, что нынешняя американская политика в отношении России приносит больше вреда, чем пользы. По многим вопросам Россия может стать ценным партнером для США в защите американских интересов. … Россия и США по сути дела придерживаются одинаковых взглядов в вопросах борьбы с международным терроризмом, иранской ядерной программы и во многом другом. Изолировав Россию, Соединенные Штаты лишили себя возможности партнерства в этих вопросах».
Россия в предвыборных дебатах кандидатов в вице-президенты, состоявшихся во вторник, 4 октября, упоминалась в СМИ часто, но — в связи с предшествующими высказываниями Дональда Трампа. Губернатор Индианы Майк Пенс (Mike Pence) и сенатор Тим Кейн (Tim Kaine), кандидаты на должность вице-президента в командах соответственно Дональда Тампа и Хиллари Клинтон, сошлись в дискуссии, которая, по свидетельству The Washington Post (05.10), «оказалась весьма агрессивной, а порой и резкой. Кейн и Пенс резко поспорили по поводу нескрываемой симпатии Трампа к российскому президенту Владимиру Путину. Пенс назвал Путина „маленьким агрессивным лидером“, Однако Кейн несколько раз напомнил зрителям, что Трамп восхвалял путинский стиль руководства». И эту деталь дискуссии журналисты перемалывали во всех изданиях.
Автору The Washington Post (05.10) слова Пенса позволили заявить, что «Всего за 90 коротких минут команда Трамп — Пенс превратилась в „ястребов“ по отношению к России». Однако он, судя по всему, поспешил: на воскресных дебатах кандидатов в президенты Дональд Трамп заявил, что не согласен с Майком Пенсом в вопросах России и Сирии. Комментарии к этим дебатам пока пишут, но из того, что уже написано, интерес представляет позиция Рода Дреера (Rod Dreher) на сайте упомянутого выше журнала The American Conservative (09.10): «невероятно, но Трампу удалось одержать решительную победу над Хиллари в дебатах, в которых они затронули тему кражи электронных писем, Сирию и многое другое».
Ведущие СМИ продолжают вдалбливать в головы американцев традиционные «страшилки» про Россию и — более всего — про Владимира Путина. На прошлой неделе под «российской угрозой» оказались не только американские выборы, но — Европа. На этот раз не Восточная (видимо оскомину набила публике), а — Западная. По мнению автора The Washington Post (09.10), консервативный национализм Путина «совпадает с мировоззрением набирающих вес европейских правых партий. Его антизападные и в первую очередь антиамериканские сигналы находят отклик у левых партий Европы. Кремль даже финансирует европейские партии защитников природы, чье противостояние применению технологии гидроразрыва помогает Путину держать Европу в зависимости от российского газа. Сейчас мы наблюдаем множество тревожных черт 1930-х годов. В Европе Россия взяла на себя роль Германии, поддерживая антидемократические партии».
«К разобщенной Европе подбирается русский медведь», — тревожно сообщил публике Марсель Михельсон (Marcel Michelson) в журнале Forbes (07.10): «На этой неделе два российских бомбардировщика залетели в воздушное пространство Франции, и истребителям пришлось сопровождать их обратно — этот последний инцидент наглядно демонстрирует усилившуюся напряженность в отношениях между Россией и Европой».
Ещё раньше российская журналистка Анна Немцова, работающая на американские СМИ, рассказала в достаточно популярном интернет-издании The Daily Beast (05.10) о том, «как Путин подпитывает взбесившихся правых в Европе». «Взбесившимися» она называет тех, кто не согласен с миграционной политикой, навязанной Европе Ангелой Меркель и — через неё — американцами. «Те, кто ненавидит беженцев, объединились в один „антииммиграционный кулак“, в который вошли политики из Австрии, Венгрии, Италии, Румынии и Франции. Известно, что у некоторых из них фашистские, если не нацистские, предпосылки. И Москва поощряет каждый шаг их пути», — с уверенностью отметила журналистка.
С такой же уверенностью она сообщила, что «Большинство населения не поддерживает крайне правые партии в России, в том числе, „Родину“ и Либерально-демократическую партию России». Такое впечатление, что она давно не живет в России или — не признаёт результаты недавних выборов в Думу. А может просто решила скрыть от американцев успех на этих выборах ЛДПР?
Несколько более корректно и даже игриво рассуждали о ситуации, в частности, во Франции авторы статьи в The New York Times (04.10), пытаясь объяснить читателям «Что стоит за любовью французских консерваторов к Путину?» По их мнению, «Не так уж трудно объяснить любовную интригу между Кремлем и Национальным фронтом, крайне правой партией во Франции. Они выступают со схожих позиций по широкому кругу вопросов: национальный суверенитет (за), Европейский союз (против), присоединение Крыма к России (за), американская роль в Европе (против)».
«Сложнее объяснить увлечение членов господствующей консервативной партии Франции не только Россией, но конкретно ее лидером Владимиром Путиным, — беспокоились авторы, приводя в пример слова бывшего президента Франции Николя Саркози (Nicolas Sarkozy), собравшегося вновь побороться за президентский пост и в следующем году: „Я не являюсь его близким другом, но я признаю, что ценю его откровенность, его невозмутимость, его авторитет. И потом он такой русский!“»
Источник:
