Виктор Ерофеев: Назначенные враги и друзья России
С кем дружит Россия, с кем враждует? Те страны, что были врагами вчера, сегодня стали друзьями, — и наоборот. Враги и друзья в одном лице? Писатель Виктор Ерофеев объясняет этот кажущийся парадокс.
Виктор Ерофеев
Я пишу это в Крыму, куда приехал по семейным делам. Крым теперь прославился на весь мир. На крымских дорогах на рекламных щитах висят портреты Путина с изречениями. Изречения видны плохо, а вот сам Путин на портретах выглядит вдумчивым, харизматическим лидером. И приятным, вежливым человеком.
Я смотрю на него и думаю: как же так? Ведь было же нетрудно просчитать или просто догадаться, что из-за того, что «Россия отжала Крым» (как тут, в Крыму, говорят), она потеряет дружбу, доверие, уважение большинства западных стран и не только…
Тогда зачем?
Или вот совсем недавно Турция. Российские туристы валили туда валом. Россия целовалась с Турцией с особой нежностью. Затем одно, другое предупреждение по поводу залетов российских военных самолетов на территорию Турции. Наконец, трагедия. Турция превращается в смертельного врага — на всю оставшуюся жизнь. Туркам припомнили все, до последнего исторического злодейства.
Вдруг взяли и помирились. Стремительно, как драчуны на заднем дворе. Вытерли кровь и пошли пить пиво. И российский народ, который после трагедии со сбитым российским самолетом записал турок, судя по социологическим опросам, в свои главные враги вместе с украинцами и американцами, теперь опять должен признать их братьями если не по оружию (как когда-то мы были с американцами), то по курортам? И народ признает…
Значит, получается, что у России друзья и враги так же условны, как условна российская мораль, как утверждал российский писатель-эмигрант Гайто Газданов, пройдя через ужасы Гражданской войны? Друг и враг в одном лице — это удобно! «За вчерашнее спасибо, за сегодняшнее отвечай!» — писали сталинские газеты в годы «большого террора», когда уничтожались, среди многих прочих, старые большевики. Отсюда видно: сложилась прочная традиция манипулировать друзьями и врагами.
Но еще до создания СССР надежных друзей у России всегда было мало. Ну, например, Франция. Она то враг, то друг, то снова враг, то снова друг. И так до головной боли. Ну, прямо как нынешняя Турция.
Почему так? Почему Россия никому не верит?
Потому, что она придерживается всегда другой веры, нежели западные и восточные соседи нашей страны. Она по своей душе — страна-мессианка. У нее божественная миссия.
Какая?
Неважно! Разная! То она воюет с революциями в Европе (ХIХ век), то сама становится революционеркой, которая, правда, очень быстро сворачивает на дорогу нового самодержавия, сначала сталинского, потом, через историческую паузу, — настоящего, когда самодержавие у соседей давно уже вышло из моды. Россия считает себя исключительной, но не потому, что это помогает ей счастливо жить. Нет, счастливо в ней никогда не жили. А потому, что она не может быть нормальной, как все.
Ведь если бы она была такая, как другие страны, крымской истории не случилось бы ни в середине позапрошлого века, ни сейчас. Россия ведь не только особенная страна. Она считает, что она по сути лучше всех.
Но по каким показателям?
По невидимым показателям духа. И все, кто это не признает, — враги.
Но никто это не признает. Одни не хотят, как традиционно поляки. Другие не находят этой шапки-невидимки Мономаха. Третьи и не ищут, а только призывают Россию быть хотя бы чуть больше похожей на других: ну, пожалуйста!
Ага, значит, боятся… Приятно!
И Россия не хочет быть похожей на других. Ни на Китай, ни на Америку.
Вот теперь главный враг — Америка. А Китай ходит в друзьях, хотя сам об этом не знает. А когда произойдет рокировка? Никому не известно. Но все очень может быть.
Мне в Крыму вчера сказали, что портреты Путина повесили на дорогах по тайному приказу американского Госдепа. Как так? А потому что портреты раздражают… Кто раздражает? Портреты! Кого?! Я вылупил глаза.
Но потом подумал: если Россия — исключительная страна, у нее должно быть мышление, неподвластное враждебной логике. Мышление, свободное от разума врага. Этим Россия так сильна, что даже слабеет от своего могущества духа.
Однако главное — выбрать суперврага. Другие по периметру российской границы пусть остаются просто врагами или ложными друзьями. Но надо смотреть в корень зла!
Когда-то суперврагом была Польша. Страшным врагом, который предлагал России найти себя в Европе. А вот после Второй мировой войны суперврагом стала Западная Германия. Советские правители яростно упрекали ее в реваншизме. И народ верил. Ведь именно Западная Германия способствовала страшному для Россию делу — объединению вечно враждебной в той или иной степени Европы.
А теперь самый ненавистный враг — Америка. И народ в это тоже поверил.
Но, правда, не до конца.
В России народ верит начальству. Очень верит. Голосует за него. Но верит начальству не до конца. Это такая тонкость, особенность среди прочих особенностей — не глубоко верить начальству. И начальство народу тоже не слишком верит. И поэтому внешние, заграничные враги и друзья, назначенные начальством, в России — как пугала на огороде. С одной стороны, очень страшные. А с другой — не очень.
Но иногда все-таки из-за этих тонкостей враждебно-дружеских отношений случаются мировые войны. И кровь хлещет из людей, а не из огородных пугал.
Виктор Ерофеев, писатель, литературовед, телеведущий, автор книг «Русская красавица», «Хороший Сталин», «Акимуды» и многих других, кавалер французского Ордена Почетного легиона.
Источник:
