«ЕС играет в третьей лиге»
Катя Глогер (Katja Gloger)
Господин Ишингер, говорят, что конец Запада близок: в США правит Дональд Трамп, Европа распадается, и вообще — в мире царит хаос.
Запад как идея переживает серьезный кризис идентичности. В течение полувека мы могли исходить из того, что США будут представлять собой западную модель, при всех ошибках и противоречиях, несмотря на Вьетнам, Ирак и Гуантанамо.
Модель «либеральной демократии», которая приобрела дурную славу?
Да, при этом речь идет о человеческом достоинстве и правах на свободу, о правовом государстве и рыночной экономике. Однако, похоже, что со вступлением в должность Дональда Трампа Америка больше не хочет и не может играть эту ведущую политико-моральную роль.
В чем это проявляется?
В Сирии Запад проиграл — США, а также и ЕС, то есть и Германия. Запад не смог инициировать и реализовать мирный процесс. Погибли сотни тысяч. Миллионы людей стали беженцами. Виновниками становятся и те, кто ничего не делает. В Сирии Запад стал таким виновником.
Между тем, Владимир Путин создал военные факты.
В этом Путин — действительно, мастер. Он очень успешно использует тактические шансы, в том числе и в военном плане. Он использует слабость других. Это мы видели на Украине, это мы видим в Сирии. А теперь переговоры о судьбе Сирии будут вестись между Москвой, Анкарой и Тегераном. Без США и без ЕС.
Но, как говорят в Москве, конец гегемонии США, наконец-то, создаст настоящую стабильность, многополярный порядок.
Тот, кто требует новый порядок, тот должен его создавать — и отвечать за него. Россия не в состоянии этого делать. Если оставить в стороне ядерное оружие, то ни в экономическом, ни в финансовом или технологическом плане Россия не может тягаться с США, Китаем или экономической сверхдержавой ЕС. Но что верно: в настоящий момент Россия в плане политической власти играет в Бундеслиге, хотя ее место во второй лиге. А ЕС опять же играет в третьей лиге, хотя она, собственно говоря, должна быть в чемпионской лиге. Обидно!
Потому что ЕС грозит распад?
Надеюсь, что этого не произойдет. 2017 год станет для Европы годом решающего испытания. Мы стоит на пороге эпохи под названием Illiberalismus. Об этом свидетельствует рост правонационалистических и популистских партий. Многие граждане потеряли веру в европейскую интеграцию, они чувствуют себя брошенными, в том числе и в кризисе с беженцами. В то же время 70% граждан ЕС желали бы более сильной роли ЕС в мире.
Однако пока совместная политика в области безопасности и обороны, за которую Вы выступаете, не очень продвинулась вперед.
Когда избиратели почувствуют, что ЕС может надежно укрепить внутреннюю и внешнюю безопасность, европейский проект снова получит поддержку. Одновременно мы должны — в том числе и мы, немцы — взять на себя больше ответственности за Запад, активно представлять и защищать его ценности.
При все критике европейцев в адрес Дональда Трампа — российский президент подает сигналы о заинтересованности в сотрудничестве с США. И наоборот.
Мы должны быть заинтересованы в том, чтобы США и Россия наконец снова начали диалог друг с другом на высшем уровне. Однако стратегическое взаимопонимание не должно происходить за спиной или за счет европейцев. И не за счет украинцев или партнеров по НАТО. Здесь нельзя допустить возникновению «эффекта Рапалло», когда после первой мировой войны Германский рейх и Россия тоже через головы более мелких государств пришли к согласию. Поэтому первый европейский визит Трампа должен быть не в Лондон или Берлин, а в Брюссель, в ЕС и НАТО.
Как могло бы выглядеть стратегическое согласие между Путиным и Трампом?
Расширение НАТО на восток достигло некой естественной границы. Украина сегодня не является кандидатом на вступление в НАТО. И такой политик, как Дональд Трамп, у которого нет внешнеполитического багажа, мог бы это заявить и обсудить.
Но это могло бы означать фактическое признание аннексии Крыма, а также российской зоны влияния на Украине.
Нет, ни в коем случае. Аннексия Крыма была нарушением норм международного права, которое мы не вправе признавать. Но если бы Украина обозначила себя в качестве своего рода моста в политике безопасности — как,например, Финляндия — тогда Россия лишилась бы аргумента, что она дестабилизирует Украину, чтобы предотвратить дальнейшее продвижение НАТО. Однако в таком случае Украине потребовались бы действительно надежные гарантии безопасности.
Будут ли США и Россия совместно выступать против террористической организации ИГИЛ ( организация, запрещенная в РФ — прим. перев.) в Сирии?
Н-да. Здесь, к сожалению, нам придется признать некоторые ошибки. Хотя все мы на Западе во все горло требовали: » Асад должен уйти!» —, но за этими словами так и не последовали никакие дела. У нас не было никакого плана, кто мог бы после Асада привести Сирию к стабильности. Вероятно, Асад с помощью Москвы и Тегерана пока останется у власти. Но ясно также и другое: тот, кто вступит в союз с Асадом, чтобы победить ИГИЛ, дразнит черта дьяволом. Пока Асад находится у власти, ИГИЛ и другие исламистские движения смогут рекрутировать в свои ряды все новые и новые подрастающие поколения.
Похоже, что почти позабыт вопрос о ядерном оружии. При этом эксперты предостерегают: никогда еще со времен окончания холодной войны опасность применения ядерного оружия не была столь велика.
К сожалению, это не преувеличение! Обе стороны, США и Россия, поспособствовали тому, что контроль за вооружением практически прекратился. Одновременно российское руководство точно знает, что США в военном плане значительно превосходят Россию.
На это превосходство Москва, очевидно, хочет ответить доктриной об ограничении ядерных ударов.
Да, «эскалацией деэскалации»: преждевременный, тактический ядерный удар должен принудить противника сдаться. Такое мышление вполне присутствует в российском генштабе. Это, конечно, крайне опасно. Тем важнее, чтобы США и Россия наконец вышли из состояния конфронтации. Путем возрождения контактов между военными можно было бы создать новое доверие. Из прежней игры с нулевой суммой создать ситуации, в которых бы выиграли обе стороны — это было бы настоящим достижением. Своего рода «сделка с Трампом», против которой в виде исключения нечего возразить.
Источник:
